Имама внезапно погрустнел. Улыбка
пропала. Он тоже сел ближе к костру, оказавшись от своего врага на
расстоянии вытянутой руки.
-...Чего на родную землю всякую шваль
тащищь? Думал, я не узнаю о твоих шашнях с турками и англичанами? -
негромко выговаривал он, время поворачивая голову к Джаваду и
смотря на него укоризненным взглядом. - Ты же уродов сюда тащишь!
Они все тут скупят на корню, а остальное разграбят. Неужели не
понимаешь?! Великих друзей нашел? Думал, они тебе оружие, порох и
пушки от большой любви везут? Столько лет, а мозгов с бабий
ноготок!
Замолчав, имам Шамиль некоторое время
красноречиво молчал. Чувствовалось, что он не знал, как теперь
поступить с врагом. Отсюда были и эти «почти по душам» разговоры.
Джавада явно хотели переубедить. По крайней мере, пытались это
сделать.
- Мы же вдвоем такого здесь можем
наворотить, что мама не горюй. Кавказ через пару десятков лет так
взлететь может, что все с ним считаться будут, - снова заговорил
имам, видимо не оставив своих попыток. - Слышал, чай, что уже успел
сделать? - сидевший рядом, имам начал загибать пальцы. - Я дал
многим горцам работу, чтобы прокормить свои семьи. Во всех моих
крупных селениях уже есть мельницы. Скоро поставим и в остальных. С
ними сможем молоть и муку, и порох. Я привез новые семена, разрешил
распахивать общинные земли. Так избавимся от голода. Десятки моих
посланцев бродят по южным губерниям страны Белого царя и вербуют
ремесленников и хлебопашцев. Уже пришло четыре каравана с первыми
переселенцами. Это и кузнецы, и шорники, и пекари, и бондари и
многие другие. Ко мне бегут русские солдаты и даже офицеры,
особенно из поляков, которые уже тренируют моих воинов. Скоро о них
можно будет с легкостью все зубы обломать. А ты что делаешь?! -
вдруг с резкостью спросил имам.
А Джавад, что все это время копил
гневные слова и придумывал все новые и новые оскорбления, так и не
смог ничего ответить. Все придуманное почему-то застряло у него в
горле. Он сопел и молчал. Слишком странно, а иногда и страшно,
звучали слова имама Шамиля. Тот говорил так, словно читал
проповедь.
- Что молчишь? Не понимаешь, к чему
все идет? - от спокойной печали не осталось и следа. Голос имам
стал резким и жестким, обвиняющим. - Нас всех раздавят, как
новорожденных котят колесами повозки. Может и получится убежать
куда-нибудь в Порту, а может и нет. А кому мы там нужны? Или
надеешься на свои богатства! Дурень! Обдерут, как липку! О себе
только думаешь! Какой же ты к черту хан?! Вон, мои мальчишки или та
девчонка, больше на правителя похожи, чем ты! Они о людях думают, о
своих близких, о селении... Тьфу.