Айри открыла глаза:
– Значит, все?
Мирунга наклонила голову.
– У меня будет судьба?
– За судьбу сражаться придется. И не только с врагами, а с
друзьями тоже. И с собою, и с судьбою, с целым миром. Выдержишь – и
путь твой далеко продлится, никогда не закончится.
– Сегодня?
– Торопись. Судьба тебя ждет. А она долго ждать не будет.
Айри вскочила со скрипнувшего стула, рукавом серого плаща
промокнула глаза. Хотела сказать что-то старухе, но не решилась,
бросилась к двери.
– Погоди-ка, – каркнула вслед старуха.
Айри обернулась.
– Мирунга сегодня хорошо потрудилась. Порадуй-ка ее десятком
монет.
Айри швырнула на столик мешок, в котором, судя по звуку, с
которым он упал, побольше прошеного. Старуха оскалила гнилые
зубы:
– Сыночек-то мой как? Не обижаете?
– О нем прекрасно заботятся. – В голосе Айри звучит нетерпение,
но и страх. Наконец-то – страх. Девчонка и не прочь задержаться,
поджилки трясутся.
– Смотри мне! – Колдунья погрозила пальцем. – Пожалуется мне –
всю судьбу тебе в клочья изорву, в моих то силах. С Мирунгой
тягаться не сможешь.
Сказав эту ложь, колдунья вздрогнула — ее настигло последнее
видение: серые, блестящие, как сталь, глаза. И почему-то их
холодный блеск напугал Мирунгу куда больше, чем горящие безумием
глаза Черного Человека.
– Я ведь обещала, – сказала Айри, держась за дверь. –
Прощай?
– Не прощайся, глупыш, – вздохнула колдунья. – Придешь еще
помощи просить. Не знаешь, какая битва предстоит. Не справишься
одна. Придется еще покормить старую Мирунгу. Когда время придет
попрощаться – Мирунга скажет. А пока – иди себе.
Айри выскользнула за дверь, а Мирунга, развязав мешочек,
принялась пересчитывать монеты. Этому занятию она могла предаваться
день напролет.
***
Оказавшись на улице, Айри прислонилась к стене разваливающегося
от древности дома. Сердце стучит быстро-быстро. Хочется плакать и
смеяться одновременно. Судьба, своя судьба! Мыслимо ли это? Год за
годом старуха повторяла одно и то же: «Нет у тебя судьбы. Забрала
ее Алая Река за грех твой тяжкий». А в чем грех – так Айри и не
поняла. Не то в том, что смолчала, не то – что жить осталась. Три
года назад судьба закончилась, так надо было и жизнь следом
отдать.
Айри, спотыкаясь, побрела по улице. Нарочито простая серая
накидка с капюшоном помогала смешаться с толпой. Айри низко
наклонила голову, чтоб никто не видел ее слез, ее улыбки.