Кельвер оглядел массивный дубовый стол, установленный в центре
зала. Кивнул худощавому и подтянутому мужчине в строгом гражданском
костюме: его старый знакомый Кордман Хорнер выглядел сегодня
несколько усталым и осунувшимся. Не выспался он, что ли? Вот
генерал ден Эйцель, командующий танковыми войсками, склонился к
генералу от артиллерии Ронфеллю, что-то объясняет ему вполголоса на
ухо. Ронфелль в отличие от многих присутствующих здесь происходил
не из знатного рода, ведущего собственную летопись еще со старых
времен, до Катастрофы, а поднялся, что называется, с самых низов.
Он начал свою службу зеленым гауптманом, получившим под
командование артиллерийский расчет вскоре после окончания обучения
в офицерском корпусе. Тем не менее Ронфелль быстро завоевал
репутацию отличного вояки и ответственного командира и принялся
стремительно взбираться ввысь по карьерной лестнице, пока не
очутился здесь, в начальственных кабинетах Главного штаба. Слева от
него утопал в глубоком кожаном кресле генерал от инфантерии ден
Вернель, а сидевший по его правую руку лоснящийся мужчина в
непривычного цвета светло-серой форме являлся, по всей видимости,
военным представителем дружественной Онелли.
Распахнулись тяжелые двери, в зал заседаний шагнул наряженный,
как на параде, церемониймейстер и хорошо поставленным голосом
торжественно провозгласил:
– Верховный главнокомандующий вооруженными силами Великого
Сургана кабинет-маршал барон Диттель ден Брунхильд!
Загремели отодвигаемые кресла и стулья, присутствующие дружно
поднялись со своих мест. Барон стремительно – Кельверу показалось,
даже излишне торопливо для его ответственной должности, – вбежал в
зал, занял свое место во главе стола и, окинув присутствующих
беглым взглядом, махнул рукой:
– Присаживайтесь, господа.
Снова заскрипели по паркету стулья, зашелестели кители и френчи.
Кельвер, видевший маршала столь близко впервые в жизни, отметил,
что на портретах и снимках, регулярно мелькавших на первых полосах
газет, тот выглядел все же несколько выше и представительнее.
Ходили упорные слухи, что во время публичных выступлений барон ден
Брунхильд подставлял себе под ноги скамеечку, которую за ним
постоянно таскал адъютант, иначе его было бы и вовсе не разглядеть
за трибуной.
– Сегодня я собрал вас здесь, чтобы окончательно утвердить наши
ближайшие планы, – не теряя времени даром, начал Диттель ден
Брунхильд. – Прежде всего мне хотелось бы услышать доклады господ
министров и генералов. С кого начнем?