– Вина себе закажи, – повернулся он к Диме, – пиво тут полное
говно, а вот красное лирморское тебе понравится. Мы оплатим.
– Не откажусь, – охотно согласился тот, – и пожрать еще
чего-нибудь не помешало бы.
Стылый что-то сказал мальчишке на незнакомом языке, и тот
стремительно исчез где-то в глубине зала.
– Ну? – требовательно обратился к косоглазому Стас.
– Вчера, после полудня, на соборной площади, – ответил он, глядя
одновременно на обоих пограничников, – трое, по виду агенты
королевской охранки или вояки. И старик. Похоже, раненный.
Голос у него тоже оказался неприятным: высоким и дребезжащим,
точно старый трамвайный звонок. Внезапно Дима с удивлением осознал,
что косоглазый говорит на клондальском, однако его слова были
абсолютно понятны без всякого переводчика. Неужто Всевед не
обманул, и после прохода Вратами стало возможным освоить чужой
незнакомый язык, просто пару раз прочитав разговорник?
Невероятно.
– Опиши старика, – не терпящим возражений тоном приказал
Стас.
– Ну, такой… – косоглазый неопределенно пошевелил пальцами, –
среднего роста, плотного телосложения, но не толстый. Волосы седые,
не длинные, вот посюда примерно. Одет обычно: рубашка светлая,
штаны темные. Только я сразу понял, что не наш он, не здешний. И
шел с трудом: те трое его буквально под руки волокли.
Стас вопросительно посмотрел на Диму, тот пожал плечами:
– В общем, похоже, только под это описание кто угодно подойдет,
если подумать. Да хоть ваш командир.
Пограничник вновь повернулся к ссутулившемуся напротив него
типу:
– Куда они его повели?
– В здание городской торговой палаты. Это на пересечении…
– Я знаю, где это. Обратно никто из них не выходил?
Косоглазый покачал головой.
– До сих пор нет. Я там двух мальчишек-зеленщиков оставил, если
кто и выйдет, я буду знать. А они проследят.
Стас покопался в кармане и выложил на стол пару крупных, по виду
серебряных монет. Косоглазый уставился на них, словно видел такое
сокровище впервые в жизни.
– Проваливай. И продолжай наблюдение. Вечером встретимся,
доложишь.
Информатор сгреб монеты в горсть, шевельнул кадыком и, торопливо
спрятав деньги за пазуху, нервно зыркнул по сторонам сначала одним
глазом, потом другим, точно растрепанная тощая ворона. Суетливо
поднялся на ноги и засеменил к выходу, поминутно оглядываясь. Стас
чуть наклонил брошенную им на столе недопитую кружку, брезгливо
понюхал содержимое, сморщился и выплеснул остатки прямо на пол.