– Чего пригрузился, недотепа? – Рыся, хрустя яблоком, хитро щурит глаза из-за моей спины. – В программе косячок? Или вынырнули не там, где положено?
Вот ведь подкралась лисица! Как на мягких лапах!
– Сама недотепа! Ясно? А людей так пугать нельзя, заикой сделаешь.
– Тебя, что ли? Тысяча потов сойдет, пока сделаешь, – обгрызание яблока продолжается под ехидный смешок.
– Похоже, тебе совершенно нечем заняться. Верно? Вот и стращаешь товарищей. Чтобы, так сказать, заполнить лечебный отсек болящими.
– Дурачок ты Верес, уже и пошутить нельзя. Я и подумать не могла, что ты так струхнешь. Надо же, как задумался. Умора! Все о Даре? – тут Рыся изображает знойную красавицу и томно поводит очами.
Я не выдерживаю и прыскаю. А через секунду мы хохочем уже оба, не в силах удержаться.
– О чем это вы, братцы кролики? – в комнату заруливает Глисс и краснеет, выставившись на Рысю.
– Да так, ни о чем, – Рыся водит пальцем по краю стола, потом толкает меня локтем, и мы опять заливаемся смехом.
– Балбесы безработные, только бы развлекаться, – бурчит Глисс.
– Ну, почему же? Вот Верес вполне себе при деле. Разве нет?
– Ага, – поддерживаю я Рысю. – Мы, Глисс, с тобой трудимся, не покладая рук. А она вон знай себе развлекается. Ай-яй-яй, Рыся! Как тебе не стыдно!
Рыся щелкает меня по затылку, серьезно смотрит на Глисса и вдруг заявляет:
– Глисс, ты зря считаешь, что влюблен в меня. Это все ерунда, твои измышления, понимаешь? Даже если оставить в стороне то, что мы совсем не подходим друг другу, здесь мы все просто товарищи, сослуживцы. Не надо страстей и эмоций. В походе они лишние. Неужели не ясно?
Глисс вздыхает, шлепает большой ладонью по карманам комбинезона, словно что-то проверяет, и неловко поворачивается к двери.
– Вон и Верес тоже считает, что немножко влюблен. Только в Дару. Да, Верес? А на самом деле все это пустое. Шелуха! – Рыся вновь щурит на меня светлые, будто ставшие желто-рыжими глаза.
Я замираю, не зная, что ответить. Она права в том, что в полете нужна трезвость, ясный ум и твердые руки. Да, я солидарен с ней. Только что делать, когда при мысли о Даре что-то холодеет у меня внутри?
– Это несправедливо, лисица! Просто я ее боюсь. Вот и все, – чеканю я, и ни один мускул не дергается на моем лице.
Наверное, это правда. Дара такая сильная, рассудительная и умная, что диву даешься. А еще она необыкновенная красавица. Удивительная. Редкая. Незаурядная. Ну и что? Да я ведь просто пасую перед ней. Как дошкольник перед старшеклассником. Вот и весь ответ.