– Какое это имеет значение? – демонесса не поддалась на провокацию. – Союзники затем и нужны, чтобы помогать в безвыходных ситуациях. А если ты говоришь о побеге, то стоит уточнить, что Идущий сдержал атаку Инквизиции в одиночку и отбросил нападавших, дав оборотням возможность сбежать. Даже ранения, полученные в бою, его не остановили.
– Замолчи, Бенсозия, – Самаэль поднял руку. – Пусть Идущий сам говорит за себя. Он не является ни твоим мужем, ни сыном, ни подопечным, чтобы ты говорила от его имени.
Рук почувствовал десятки взглядов на себе. По лицам Бенсозии и Атама он понял, что это не укладывалось в их план. Орк вышел вперёд и стал рядом с Атамом, но хвост демонессы подвинул его ещё дальше, пока он не поравнялся с ней.
– Приветствую адский круг и правителей подземного мира, – Рук хотел начать с шутки, чтобы разрядить обстановку, но благоразумно передумал.
– Поведай же нам, зачем Идущий пришёл в наш мир и почему поддерживает инкуба Атама в стремлении занять трон, – задал вопрос Самаэль. Рук чувствовал себя неуютно всё время, пока находился на плато, но никак не мог понять отчего. Сейчас же, глядя наверх, он обратил внимание, что Лилит не сводит с него взгляд. Всё это время она смотрела только на него. И если во взглядах некоторых суккуб он уже начал привыкать видеть интерес и желание, то от матери демонов ощущалась опасность. – Ты не уснул, Идущий?
– Нет… Великий. Я пришёл в поисках союзников против Кассидониса. Атам показал себя, как верный друг и хороший… союзник. Поэтому я помогаю ему, – Рука начала бить нервная дрожь. Он не знал, что сказать, чтобы убедить всех этих непримиримых врагов, дать шанс простому инкубу стать им достойным соперником и не только.
– Соберись, мямля, – тихо проговорила Бенсозия. – Ты совсем не помогаешь ему сейчас.
– Пока не впечатляет, – съязвил Соннелон, и плато вновь взорвалось хохотом.
– Я всё ещё не понимаю, почему именно он достоин трона, с твоей точки зрения, – спокойно уточнил Самаэль.
– Потому что… Потому что он ключник, – выпалил Рук первое, что пришло на ум, и услышал, как сбоку Бенсозия ударила себя ладонью по лбу.
– Не может быть, – вдруг поднялся такой шум, и многие вскочили со своих тронов. Даже тот царь, что всё время молчал и, казалось, спит, открыл глаза.