– Что же ты наделал, – Бенсозия негодующе посмотрела на орка.
– Что значит ключник? – спросил сзади Атам.
– Это бред! – закричал Абизидибот.
– Ставлю на то, что он не врёт, – Мамона.
– Он просто недостоин быть ключником, ты врёшь Идущий, – Вильзевул.
– Надо его убить на месте, – Соннелон.
– Давайте я его скормлю своим грешникам, и дело с концом, – Бегемот.
В третий раз по плато раздался звон, но в этот раз был настолько сильным, что почти все попадали к земле и схватились за уши, у кого они вообще были. Самаэль встал со своего трона и подлетел к Атаму.
– Покажи своё оружие.
– Ну… Это не совсем оружие, – инкуб затрясся всем телом, пока вставал, но выполнил указание, и в его руках оказалась гитара.
– Согласен, – задумчиво проговорил повелитель смерти, – это музыкальный инструмент. Идущий, почему ты считаешь его ключником?
– Это не просто музыкальный инструмент, – внезапная догадка вызвала улыбку на лице Рука. – Атам, сыграй что-нибудь.
– Я как-то не в настроении, – инкуб осуждающе посмотрел на орка.
– Играй, – тоном, не терпящим возражений, сказал Самаэль, и плато словно единый живой организм затаило дыхание.
Атам сглотнул комок, взял гитару покрепче, но руки его продолжали дрожать. Идущий подошёл к нему и положил ладонь на плечо, в знак своей поддержки, а потом прикоснулся к голове.
– Успокойся. Просто играй, – он чувствовал, как сознание демона тряслось в ужасе, словно побитый пёс рядом с таверной при виде новых агрессивных пьянчуг. Но стоило орку приложить немного усилий, инкуб успокоился и взял первый аккорд. Затем следующий и ещё один. Песня была о том, как важно для парня оправдать ожидания матери, стать достойным своего отца, не подвести друзей.
Музыка лилась волнами и прикасалась к каждому присутствующему демону, словно любящая мать, обнимая их и укутывая в тёплые объятия. Глаза Самаэля помутнели, некоторые из низших демонов плакали, а кто-то улыбался во всю зубастую пасть. Но песня Атама не обошла своим влиянием никого.
– Достаточно, – Повелитель оторвал руку инкуба от инструмента, когда тот пошёл на второй круг.
Самаэль постоял пару секунд, а затем взлетел и вернулся на свой трон. Он погрузился в раздумье. Никто не решался прервать это состояние, и молчание окутало плато на ближайшие минуты.