А он был не только жив и здоров, у него всё еще оставались силы для трансляции своего настроения всему живому, а это признак весьма энергетически неслабого человека. То ли близость мификов его поддерживала, то ли что-то другое... Ладно, спасибо, что он не собирается умирать прямо сегодня, у меня на руках, например.
- Спасибо большое, - кажется, я вынырнула почти вовремя, по крайней мере, Швецов всё ещё не смотрел на меня как на психа, выпадающего из разговора. Я надеялась, что тоже смотрю на него как-то нормально, а не как на живого мертвеца. Черт, мужик, ну как тебя так угораздило, а?
День второй. Швецовская чашка и еще больше ада
После осмотра швецовской ауры мне хотелось встать и уйти прямо сейчас, потому что, ну, я еще не встречала человека, о котором могла настолько уверенно сказать, что ему немного осталось. Даже среди моих клиентов таких безнадежных не было, хотя бы потому что они, в отличие от Швецова, все были магами, а это даёт существенную фору. И увидеть такое - это, знаете ли, стресс. Но встать и уйти сразу я не могла, я же не просто так пришла, а за чашкой. Поэтому я еще поговорила с Игорем свет Алексеевичем о том, как мы будем строить обучение, когда они вернутся в Москву (потому что в их московской квартире я жить не собиралась даже в той воображаемой реальности, где я продолжу учить Лену). Понятно, что на самом деле это никогда никому не понадобится, но мне надо было потянуть время, я и тянула.
Наконец в ноутбуке у Швецова что-то булькнуло и звякнуло, он залпом допил чай и практически бросился за рабочий стол. Оттуда уже он сказал мне:
- Спасибо за чай, Инна, оставьте всё здесь, я потом отнесу.
- Да ладно вам, мне не сложно, - сказала я и принялась сгружать посуду обратно на поднос. Хорошо, что он был занят работой, так что сражаться за право убрать посуду полноценно не мог. Он и не стал, хотя попытался еще пару раз что-то сказать, но в итоге работа победила, и я обрела не только чашку, но и весь поднос. Сомнительная победа, конечно, но мне и так было неловко, что я вперлась в дом к людям, которые, судя по всему, не знают и знать не могут ничего о делах своей - кому мамы, кому жены. И еще мне было неловко, что кое-кто тут скоро умрет, а я, кажется, даже помочь особенно ничем не могу. Ну, хоть посуду донесу до посудомойки. Но сначала зайду в свою комнату. Прямо с подносом, почему бы нет, мало ли, может, у меня там своих чашек накопилось. Непонятно, когда бы они успели там появиться, но я ведьма или кто? Вот именно.