– Кира, подожди!
– Да, Роксана? – Он сделал вид, будто захвачен врасплох, будто и не готовился к разговору заранее. – Я ведь просил тебя когда-то не звать меня Кирой. Ты забыла?
Она не слушала:
– Теперь, когда Спиря… когда Артема нет… Ты по-прежнему меня не хочешь?
– Да причем тут Артем, Роксана! Разве в нем причина?
– Неужели в Паре Вин?
Ему показалось, что взгляд ее сделался лукавым.
– И не в ней!
– Тогда Громильша снова за тебя взялась? А ты не устоял! В благодарность за то, что жизнь спасла. Так и я тебе жизнь, помнится, спасала…
– Да причем тут это! – Кирилл выругался. – То есть я тебе, разумеется, благодарен… Но из благодарности, Роксаночка, любовь, как известно, не рождается!
Слово было сказано. В очередной раз.
– Прости, мы уже говорили с тобой на эту тему! Ничего не изменилось.
– Нуда, не изменилось… – Ксанка покивала. – У тебя же тут новобраночка зеленая появилась. Говорят, ни в одном бою еще не была, а уже среди «кентавров»! За какие такие заслуги? А просто на свежачка, надо полагать, потянуло нашего старшину Кентаринова!
Кирилла аж передернуло.
– Не надо, Роксана! Этот цинизм тебе не идет. Да ты никогда прежде и не была циничной…
– А это на меня госпиталь так подействовал! – Она криво усмехнулась. Как вчера Сандра. – Лежишь себе, никому не нужная… Скажи, неужели ты никогда не вспоминал ту нашу встречу, на Марсе? В отеле «Сидония»?
– Помнишь, что ты говорила, когда я вернулся в лагерь? Ну, когда Сандра спасла меня от Дога… Будто бы тебе Спиря рассказывал, что у меня завелась метелочка из зеленых… Помнишь?
– Помню, конечно.
– Так вот Артем не врал. Это правда. Она тогда и в самом деле… завелась. Эта новобраночка – она и есть.
– А я знаю! – Ксанка оттопырила губы, борясь с новой усмешкой. – Мне уже открыли глаза на Светку. У нас такие новости не заржавеют.
– А еще помнишь, что ты мне говорила?
– Что?
– Ты сказала тогда: «Пусть все остается, как было»… Так вот… Пусть все и остается, как есть! Я тебя прошу! Хорошо?
В глазах Ксанки заблестели искорки сдерживаемых слез.
– Хорошо, – сказала она. – Я постараюсь, Кира! Вот только боюсь, что железно пообещать тебе ничего не могу. Мне очень нелегко, Кира! – Она всхлипнула. – Я любила тебя и люблю. Как бы ты ко мне не относился! И ревность иногда берет надо мной верх. Вот такая я сука!