Однако… Барон не встречал нас на крыльце, наверняка это можно
объяснить: не по Сеньке шапка. Мы, с Сиром Яном и отрядом
сопровождения, поднялись внутрь дома. Стоит отметить, что он был
довольно большим, пусть и рушил мои представления о баронах, как о
тех, кто владеет именно замком. Хотя южные бароны замками владеют,
как и северные, граница которых упирается в Рикужию, ещё один
своевольный край. Внутренности дома были не сказать чтобы
роскошными и богатыми. Слуг я видел не так много. Больше было
именно стражи. Пусть они все выглядели не очень, в обшарпанных
подобиях доспехов.
— Барон готов принять вас, гости, — на ломанном Фловеррумском,
отчего у меня даже уши в трубочку завернулись, произнёс слуга,
поклонившись и открыв деревянные двери. Главная зала барона
выглядела просторно. В центре стоял большой стол, впрочем не
заваленный яствами, а сейчас пустующий. Ну а в дальней части
комнаты, напротив главного входа в неё, располагался деревянный
стул, в котором вольготно развалился русоволосый мужчина, в волосах
которого были заметны прожилки проседи. Сам он был одет в гамбезон
и лёгкие штаны зелёного цвета. Всё выглядело не очень… Прямо у
сердца были ножны с кинжалом.
— Приветствую, — возвестил мужчина, улыбнувшись. — Я барон Жард
де Ке. Полновластный владыка баронства де Ке. Вассал графа Эжена де
Ридо, который вассал нашего великого эрцгерцога Пьера Луи Рене
Дюлав де Дюшама. Мне доложили, что вы, путники помогли убить
мерзкого Жайрона. Так как вы вольный люд, я дам вам награду за его
убийство.
— Что он сказал? — шёпотом спросил у меня Сир Ян. — Я только
уловил: награда, убийство и имя Его Высочества Пьера Луи Рене
Дюлава де Дюшама.
— Он благодарит нас, — приложил я руку ко лбу. Наставник с
пятнадцати лет путешествует по миру и до сих пор нормально не
выучил языки. Что за адская вагина производит таких дегенератов? —
Он представился, а так же готов оплатить нам наши труды за проводы
Жайрона на беседу с Богом-Творцом о своём плохом поведении.
— Забавно… — донеслось со стороны барона де Ке, в этот раз
по-фловеррумски, отчего я даже вздрогнул. Долбанное говно! Он же
нас понимает и может сам говорить на моём родном, а я уже принял
Фловеррум своей Родиной, языке! А Сир Ян изъясняется либо
по-рикужски, либо по-фловеррумски… И если бы у нас стояла
какая-нибудь задача… Мы бы уже её провалили? Надо быть осторожнее.
Хотя… Не слишком ли я себя накручиваю. Его произношение было не
особо ломанным, куда лучшим, чем у слуги. — И что вы забыли в моих
землях? — спросил он.