У меня же, неожиданно, подвернулась возможность смотаться на
недельку для беседы с академиком Сахаровым. Так как меня в поездке
должна была сопровождать пара охранников, то я уговорил бабулю
отпустить меня одного, под присмотром товарища Людмилы, которая в
любом случае обязана была сопровождать меня в данной поездке.
Не скажу, что это далось легко. Пришлось дискутировать с бабулей
на весьма повышенных тонах, в том числе в присутствии самой
товарища Людмилы, Но я делал упор на то, что именно она отвечает за
мою безопасность, и у неё самая лучшая для этого подготовка. Даже
без имеющегося у неё оружия, она легко может раскидать пару
нападающих, а если бабуля сомневается, то можно продемонстрировать,
пригласив пару охранников.
Бабуля охала, да ахала, но тут меня, весьма неожиданно поддержал
дедушка, веско заявив, что при всем его армейском опыте, он не
возьмется справиться с нашей нянечкой даже будучи во всеоружии, и
особенно, если дистанция окажется небольшой. Он к тому времени, уже
имел возможность наблюдать несколько проводимых тренировок, что
оказалось вполне достаточным. Конечно, он не может знать каковы её
успехи в стрельбе, но если они не хуже рукопашных, то он может
спокойно доверить жизнь внука столь компетентной девушке.
И тут я мог повторно наблюдать взрывное смущение девушки, так
как краска залила все видимые участки. От бабули это тоже не
укрылось, и она задумчиво посмотрела на неё, озабоченно теребя
подбородок.
Я же ощутил, что это ж-ж-ж неспроста, и бабуля седьмым чувством
почуяла соперницу. Женское сердце не обманешь, а мне в доме совсем
ни к чему такая коррида и испанские страсти. На этом основании, я
чуть позднее, в приватной обстановке, провел серьёзную беседу с
товарищем Людмилой. Та всячески отпиралась, но я проигнорировал все
её возражения, и категорически предупредил, что совсем не дело
разбивать крепкую советскую семью. Хотя дедушка мужчина в самом
расцвете сил и из себя хоть куда, но он занят, и это не может быть
оспорено никоим образом. Успеха в поползновениях никому не
добиться, разве что привнесут ненужную нервозность в дружную
семью.
Пока я делал это внушение, товарищ Людмила поочерёдно краснела и
бледнела, а ярость в ней нарастала и клокотала. И вполне
закономерно последовал взрыв эмоций, а девушка самозабвенно
отдалась нахлынувшей волне и наорала на меня. Припомнила все
накопленные в душе обиды, на невесть чего возомнившую о себе соплю,
которой нечего совать свой зазнаистый нос в дела взрослых. Сам-то
от горшка два вершка, а берётся судить о неведомых ему делах и
поступках.