- Так я и не спорю, что взял крайние точки, а в чистом
рафинированном виде представителей этих крайностей не бывает, но я
специально упростил модель, указав превалирующее качество того или
иного индивидуума. Вы знаете, есть интересный учёный - Лев
Николаевич Гумилёв. Да, именно сын поэта Николая Гумилёва и
поэтессы Анны Ахматовой. Он историк и создатель очень самобытной
теории этногенеза. Не стану пересказывать, лучше ознакомьтесь сами.
Но по его теории только менее пяти процентов населения являются
пассионариями. По самому термину ясно, что это индивидуумы
способные к свершениям. И если этот процент в этносе падает до
самой низкой отметки, то сей народ обречён на постепенное угасание,
и уход с исторической арены. Революция высвободила дремавшие в
народе силы, и страна рванулась вперёд семимильными шагами. Но в
данный момент к власти проползают субпассионарии, для коих
интересными являются лишь личная власть и собственное благо. Увы,
но их в три-четыре раза больше чем самих пассионариев. Нам же
необходимо оставшимся восемьдесяти процентам придать некоторые
пассионарные черты, и всячески бороться с рудиментами
субпассионарной природы. Согласитесь, задача архиважная и
архисложная. И именно на этом и следует сосредоточить основные
усилия.
- Хм, как-то это всё расходится с классовым учением. Про
пассионарность, я понял, это хворост революций.
- В том то и дело Андрей Дмитриевич, что не только социальных,
но и научно-технических революций. Именно они и двигают
человечество вперед. Савонарола, Мартин Лютер, Джордано Бруно и
многие им последовавшие. Именно они двигали прогресс и науку.
Многие из них горели на кострах. Но именно они и есть хворост
истории, но среди них присутствуют ещё созидатели и есть немало
великих архитекторов. Однако, помимо них существуют и приземлённые
вольные каменщики, коих в истории мы знаем как масонов. Эти и есть
субпассионарии, ибо пекутся они о суетном – об обогащении, власти и
мирской славе. Как бы многие не ругали революцию, но именно первая
революция 1905-07 годов и вызвала рост пассионарной составляющей.
Тридцатые, сороковые и пятидесятые годы ярко отмечены ей, но, к
сожалению, многие пассионарии погибли во время войны, а их
воспроизводство в наши застойные времена крайне затруднено. Вы же
помните, как тогда работали на износ, лишь бы двигать вперёд науку
и технику? И сколько было энтузиазма и целеустремлённости? Вот
ответьте мне, что для вас является более интересным: работать над
сложными проблемами физики, или приобретать всё новые
побрякушки?