Впервые увидев Винтерфелл, она чуть не назвала его Черным замком
— стены в сотню футов из черного камня грозили небу острыми
башнями, а ворота казались ей пастью чудовища. Она вышла из кареты
— если тебя везут в пасть чудовища, это куда страшнее, чем если ты
сам туда идешь, — но храбрости ей все равно не хватало.
Робб у неё на руках удивленно осматривал стены и улыбался, и
Кейлтлин стало намного легче. Рядом с ней спешился муж.
— Он хочет увидеть свой замок, — суровое лицо Старка посветлело,
когда он взглянул на сына, но улыбки мужа Кейтлин так и не
увидела.
В первые дни после прибытия она спросила у сира Родрика,
единственного рыцаря в Винтерфелле, почему её муж так мрачен, едва
говорит с ней и предпочитает не видеть.
— Он потерял всю семью за два года, миледи, — ответил Кассель, —
Все его друзья погибли у Башни Радости. Не будь он сейчас мрачным,
я бы не назвал его человеком.
Кейтлин стало стыдно, хотя ни чем виновата она не была. Никто не
говорил про потери её мужа, и она забыла о них.
Брандон Старк, высокий, галантный и веселый — это он должен был
стать её супругом, но боги решили иначе, и Брандон погиб в чертогах
Красного замка.
Кейтлин не могла понять горе своего мужа, не могла даже
представить, но она тоже скучала по своей семье.
Однако сир Родрик был неправ.
— У него все еще есть семья, сир.
"Как и у меня".
Она говорила тихо, но твердо.
Рыцарь улыбнулся, и, кажется, это была первая настоящая улыбка,
которую она увидела в Винтерфелле.
— Не дайте ему об этом забыть.
Она нашла мужа в богороще. Не удивительно, что Кейтлин редко его
встречала — чардрева пугали ее своими лицами и кровавыми слезами, а
вера в Старых богов была ей противна. Поздоровавшись, она не
представляла, что дальше говорить, но говорить и не пришлось.
Заговорил Эддард.
— Простите меня, миледи. Я так и не поблагодарил вас за сына, —
его голос отличался от того ледяного тона, которым он говорил все
время. — Робб — чудесный мальчик.
Кейтлин хотела спросить, благодарил ли он женщину, родившую ему
бастарда, но сказала совершенно другое:
— Дарить мужу детей — долг хорошей жены.
Эддард поморщился.
— Моя мать говорила, что вежливость — щит женщин, — он грустно
улыбнулся. — Но если жене нужен щит от своего мужа — это плохой
муж.
Кейтлин тоже улыбнулась.
* * *
С его прибытия в Винтерфелл прошло чуть больше месяца. Кейтлин
была мила с ним, и Нед старался отвечать тем же, но между ними
стеной стоял Джон Сноу. И его мать. Старк понимал: Кейтлин хочет
поговорить о нем, но боится, что это разрушит тот хрупкий мир,
призрачную привязанность между ними. Нед сам должен был начать этот
разговор — вот единственный выход, — но он не мог, просто не мог
заставить себя говорить о