Май обхватила голову
руками и медленно сползла вниз. Пальцы так отчаянно цеплялись за
пряди, что одно неосторожное движение и пучки волос останутся в
сжатых кулаках.
Опустив ладони на
дрожащие колени, она посмотрела на женщину и
прищурилась.
– С места не сдвинусь,
пока не объяснишь, что происходит.
Та склонила голову на
бок, к чему‑то прислушалась. Ее губы слабо шевелились, будто
незнакомка с кем‑то разговаривала.
– Твой мир болен, дитя,
– вдруг произнесла она. – И его смерть – лишь вопрос времени. То,
что ты видела – начало. Болезнь медленно распространится, изувечит
каждого, к кому прикоснется, и, рано или поздно, доберется до
каждого уголка Рагур’ен.
– Болезнь не сворачивает
людям шеи!
– Но пораженные ею –
сворачивают. Хочешь остаться и проверить? Недуг медленно будет
катиться по этой земле и скоро вспыхнет в городе
неподалеку.
– Я не могу не
предупредить их! – Май вскочила на ноги и бросилась в коридор, но
сильная хватка чужих рук чуть не повалила ее на землю.
Трепыхнувшись, она попыталась вырваться, но тщетно. Незнакомка
прижала Май к полу, головой вниз и, наклонившись так, чтобы почти
касаться уха сухими губами, протяжно зашипела:
– Поверь, дитя, чем
быстрее мы доберемся до столицы, тем лучше. Я не стану ждать, пока
местные олухи соизволят поднять свои задницы и обследовать
окрестности! И не тягаться им с ломкотой, понятно? Уж скорее они
попадут в сети проклятой крови и станут ее верными слугами. Так что
захлопни рот, собери самое необходимое и мы
уезжаем!
– Почему я должна вам
верить?!
– Потому что я
единственная, кто знает, как спасти этот загнивающий
мирок.
***
Клаудия не дала ей
похоронить мать.
– Огонь надежнее, –
сказала она Май и подтолкнула в сторону выхода. Не позволила
прикоснуться к телу, даже толком попрощаться не разрешила. Боялась,
что «проклятая кровь» может как‑то повлиять на Май, хотя золотые
разводы и правда пропали, будто впитались в пол. Исчезли и следы в
саду, вот только куст сирени, что цвел неподалеку и стоял ближе
всех к золотистым полосам на земле, странно застыл и при малейшем
дуновении ветра позвякивал, как дверной
колокольчик.
Когда Май подошла
поближе, она с изумлением отметила, что цветы, листья и весь куст
поблескивают в лучах рассвета, как стекло. Притронуться к цветам
она не решилась, но в глубине души занозой засел
вопрос.