Она точно знала, что его
ждет.
Задумавшись о своем,
Ш’янт не сразу заметил, что был в коридоре не один. Ошибку он
осознал, только когда врезался в препятствие. «Препятствие»
спружинило, подалось назад, но тотчас откинуло его с яростным
воплем. От мощного удара потемнело в глазах.
Будь Ш’янт в собственном
теле, то кто‑то остался бы без руки, но девочка оказалась хрупкой и
слабой. Коснувшись пальцами щеки, он почувствовал, как под кожей
пульсирует жар и боль, будто к ней поднесли раскаленный уголек. Во
рту горчило от крови.
– Ты чего это тут
крадешься?! – громыхнуло над головой. – Ты давно должна быть на
кухне, маленькая дрянь!
Подняв взгляд, Ш’янт
вздрогнул от отвращения.
Оно было не столько его,
сколько девчушки, робко выглянувшей из своего черного угла. Удар на
мгновение ослабил хватку и позволил пленнице осмотреться. Одного
быстрого взгляда было достаточно, чтобы Ш’янта затопила чистейшая,
густая, точно сироп, ненависть, прочно замешанная на
страхе.
Перед ним возвышалась
грузная женщина, почти полностью заслонявшая собой коридор. Злобные
голубые глазки настолько маленькие, что рассмотреть их на
совершенно круглом лице, размером с добрый арбуз, было той еще
задачей. Недобро ухмыляясь, женщина переводила взгляд со свертка на
девочку и обратно. Пришло четкое осознание – сейчас она ударит
снова.
Не
прогадал.
Женщина только успела
замахнуться, как Ш’янт рванулся вперед и нырнул в первый попавшийся
коридор. За спиной что‑то грохнуло, послышался визг и отборные
ругательства. Видимо, неадекватная последовательница от души
врезала по стене.
Чтоб у тебя кости
треснули!
Ш’янт недолюбливал
людей, но девочку стало жаль. В конце концов, в этом была и его
вина. Лучше бы внимательно по сторонам смотрел. Крохотный огонек
чужого сознания маячил перед внутренним взором. Он трепыхался и
мерцал от обиды и горечи, от ненависти к нему за то, что запер, да
еще и подставил.
Петляя по коридорам,
Ш’янт уже и забыл, что собирался на кухню. Теперь ему туда путь был
заказан. Это первое место, где стали бы искать
послушницу.
У меня конкретная
задача. Посмотреть на записи Клаудии.
Ощущение заброшенности
преследовало его и дальше, хотя теперь комнаты выглядели жилыми.
Возможно, эта часть особняка была занята помощниками
Клаудии.
Обоняние и слух девочки
не были такими острыми, как у Ш’янта, и приходилось останавливаться
и вслушиваться в каждый скрип, чтобы избежать проблем. Перед одной
из дверей он замер, как вкопанный. Если все остальные двери были
совершенно гладкими и лишенными украшений, то эта сильно
выделялась: сплошь укрытая мелкой резьбой, настолько детальной, что
начинали болеть глаза.