«Ты в ловушке с того самого
момента, как переступила порог особняка».
Никто не проверял ее, потому что
бежать было некуда.
Изматывающие тренировки были не
просто для подготовки. Клаудия надеялась, что я буду так раздавлена
усталостью, что даже помыслить не смогу о бегстве. А яд
окончательно бы лишил меня памяти и желаний! Нечестно! Все это
нечестно!
– Ты просто устала, – пробормотала
Безымянная и прикрыла рукой глаза.
Стоило только это сказать, как ткань
костюма стала невыносимо тяжелой, а тело впервые пробрала дрожь от
холода. Она могла заболеть.
Ледяной дождь, жаркая пещера, потом
снова дождь.
Ничего не стоило свалиться с
лихорадкой. Это даже обрадовало бы, если бы не Клаудия. Та не стала
бы ждать.
У нее просто не было выбора.
Перед мысленным взором встала и
остекленевшая трава, и разговоры о болезни, порожденной
Пожинающим.
Неужто наставница верит, что,
отправив ученицу в башню, сможет противостоять надвигающейся
угрозе?
Что может всего один человек?
Даже если в его теле поселится дух могущественной богини.
Тяжело прошагав к постели,
Безымянная остановилась, так и не решившись опуститься на аккуратно
расстеленное покрывало.
Обернувшись, пыталась рассмотреть
кровавые отблески, но тени оставались тенями, как им и было
положено. Даже знакомый запах почти пропал.
Пальцы скользнули по мягкому вороту,
вцепились в ткань. Она рванула куртку, чувствуя, как влага
скапливается на рукавах и срывается вниз, бьется о половицы. Одежда
никак не хотела отлипать от кожи, поддавалась с трудом, а желание
избавиться от отвратительного липкого холода росло с каждым
движением. Стянув куртку, она краем глаза заметила, как дрогнула
тень за спиной.
Сомнения, родившиеся минуту назад,
развеялись.
– Ты здесь? – вопрос прозвучал тихо,
даже робко.
– Можешь не сомневаться, – голос
доносился откуда-то из угла. Безымянная попыталась уловить
интонацию, но иномирец больше не произнес ни слова. Повисшее
молчание давило на плечи, а в голове мелькнуло, что она даже не
потрудилась узнать его имя.
Рука потянулась к стулу, чтобы
повесить куртку, но даже не успела коснуться спинки, как промокшую
одежку подхватили прямо в воздухе. Подавив первый порыв заорать во
все горло, Безымянная поспешно отскочила и отвернулась, старательно
избегая смотреть на иномирца. Щеки обдало жаром стыда и
негодования.