Таррэн как-то очень спокойно посмотрев на умничающего юнца, на
мгновение пересекся с ним взглядом, потом чуть кивнул, показывая,
что все правильно понял, и так же спокойно отвернулся.
А вот Дядько внезапно помрачнел. Затем придержал своего
флегматичного скакуна, дождался мальчишки и коротким знаком велел
ему спешиться. Белик, пожав плечами, так же молча повиновался.
Никто не слышал, о чем они говорили, пока тяжело катящиеся
повозки грохотали мимо. Ни один из настороженно озирающихся
караванщиков не сумел разглядеть лица сурового дядьки, но им с
лихвой хватило и того выражения, что на мгновение проступило на
всегда веселой физиономии маленького сорванца, – это была
такая жгучая ненависть, что от нее замирало сердце. Было в
неподвижном взгляде пацана что-то действительно страшное. Какая-то
мертвая злоба, иссушающая душу. Однако вместе с тем в голубых
глазах, неотрывно следящих за удаляющимися спинами бессмертных,
стояла боль. А еще – холодное презрение к собственной
судьбе, какое бывает только у приговоренных к смерти.
Белик с трудом оторвал горящий взгляд от спины темного эльфа и
хищно улыбнулся. После чего пристально наблюдающий за ним Гаррон с
холодком осознал, что пацан, несмотря ни на что, от своего не
отступится. И это будет война – настоящая кровавая война,
в которой очень скоро появятся первые трупы.
Деревня показалась внезапно. Сперва повеяло дымком, откуда-то
издалека донесся собачий лай, которому ответил глухой волчий вой из
глубины леса. Затем оживились усталые кони. Еще через полчаса
деревья подались в стороны, а вдоль дороги потянулась вереница
вспаханных полей, на которых колосились пышные хлеба.
– Ну наконец-то… – проворчал Аркан, поправляя сползший
набок плащ. – Я уж думал, опять придется ночевать на
земле. Ан нет, вот они – Малые Овражки… рыжий, не спи!
– Пива хочу – сил нет, – мечтательно прикрыл
глаза Весельчак, мерно покачиваясь в седле. За его спиной раздалось
одобрительное причмокивание – это Молот подтвердил неоспоримую
правоту высказанной другом глубокой мысли. – И девок…
девок побольше. Помоложе, покрасивше да поуслужливее.
– Дурень ты рыжий, – беззлобно фыркнул Ирбис. –
Где ж тебе в деревне возьмутся услужливые? Ты ее на сеновал
позовешь, а она тебя потом – под венец. А то еще и батю
кликнет, чтобы свидетелем был. Здесь тебе не город – «веселых
домов» нет, а девки по первому зову не прыгают в койку. Так
что терпи, бедняга, до са-а-амого Бекровеля.