Я усмехнулся в ответ, откидываясь на
спинку сидения. Изнутри карета была обтянута мягкими подушками
зеленого цвета, набитыми конским волосом, так что даже жесткие ямы
на дороге, далекой от ровной, не слишком чувствовались копчиком и
спиной.
Несколько минут снова царила тишина,
пока магистр не заговорил дальше.
— Его величество просветил меня о той
роли, которую ты можешь сыграть в поимке виновных в нападении на
особняк Равендорфов.
Не слишком дальновидно рассказывать
всем подряд со стороны короля. Хотя... Если представить на секунду,
что на самом деле будет работать какой-то профессионал, а всем
вокруг будут рассказывать, что ищейка — это я, то и охотиться
станут именно за мной, а настоящий следователь сможет спокойно
работать.
— У вас есть какие-то идеи? —
предположил я.
— Конечно, есть, — кивнул Марцин. —
Но все зависит от того, что дашь ордену взамен. Видишь ли, мы,
конечно, можем наградить тебя за убийство некоторых тварей Хибы. Но
у тебя ведь не осталось ни одного доказательства их существования.
Собственно, все, что нам известно о той ночи — мы знаем из твоих
уст. Но кто сказал, что мальчик не врет, решив набить карманы
деньгами ордена?
И хотя говорил он вполне серьезным
тоном, но на губах магистра играла улыбка.
— Я так полагаю, магистры до сих пор
не определились, в роли кого они видят одержимого, отпущенного на
вольные хлеба? — хмыкнул я.
— О единстве речи не идет, — легко
согласился тот. — Но пока что ты выгоден ордену, и я хочу, чтобы
так и было впредь.
Я потер подбородок.
— Что конкретно вам нужно?
Марцин растопырил пальцы на
набалдашнике трости и улыбнулся.
— Ордену нужны знания, Киррэл. И
поэтому мы, конечно же, выкупим у тебя любые документы, касающиеся
культа. Их дневники испытаний, заметки об экспериментах.
— Вы хотите продолжить их работу, —
спокойно кивнул я.
Вагнер не стал ни отрицать, ни
подтверждать моего предположения. Но это вполне вписывалось в их
историю.
Катценауге и без катаклизма
производило опасные артефакты, обладало не менее опасными
знаниями.
Аркейн подгребал их под себя,
выпуская в мир только то, что сам орден переосмыслил и переделал.
Использовать артефакты Катценауге запрещено практически все, кроме
самых безобидных. А вот их аналоги, выпущенные мастерскими Аркейна,
уже лежат на рынке.
О чем это говорит? О банальном
желании держать магию под жестким контролем. И о больших деньгах,
разумеется. Я сам всегда говорил — если умеешь что-то делать, не
делай этого бесплатно. Вот и магистрат не хочет делиться прибылью с
кем бы то ни было.