- Хорошо.
Контр-адмирал Лангсдорф кивнул, давая
согласие, и, выйдя их ходовой рубки, стал спускаться вниз по
трапам. В северном полушарии царствовала самая настоящая зима,
холод пробирал через тонкое флотское пальто. Вахтенным, находящимся
сейчас на верхней палубе, приходилось несладко – задубевших в
мокром обмундировании матросов старались менять через каждые
полчаса…
- Милая Руфи, а ведь меня больше нет
на свете!
Лангсдорф с тоской посмотрел на
фотографию жены. Молодая женщина, улыбаясь, обнимала рукою
подростка, с чрезвычайно серьезным выражением смотрящего в объектив
камеры - их единственного сына Иоганна. Которого теперь никогда не
появится на свет, также как детей Кранке, Ашера, Дау и многих
других ветеранов эскадры, что успели жениться после той злосчастной
войны. Да и с будущими «бывшими» супругами судьба уже не сведет –
между ними теперь более четверти века разница в возрасте…
- Ферфлюхте! Хуре!
Лангсдорф применял крепкие выражения
очень редко, хотя, как всякий просоленный морскими ветрами капитан
мог разговаривать на трех языках и ругаться еще на десяти. Но
сейчас не сдержался – вчера была принята радиограмма на
отправленный в Берлин еще с Фолклендов запрос. Из экипажей
«Адмирала графа Шпее», «Альтмарка» и субмарины, составлявших свыше
тысячи шестисот моряков кригсмарине, почти три сотни жили в это
время, то есть родились до роковой для них даты 6 ноября 1914 года.
И хотя ответ пришел лишь на два десятка фамилий, тех, кто воевал на
этой войне в «первый раз», в участи всех остальных можно было не
сомневаться, так как ни одного благоприятного исключения из
страшного перечня внезапно случившихся смертей не случилось.
Смерть собрала всех!
- Надо же, меня все же смыло той
волною, - Лангсдорф поежился – память услужливо перелистала
страницы и подсунула искомую дату. Тогда в бурлящем Северном море
он, уже фенрик, чудом ухватился за леера, мертвой хваткой вцепился
в трос, и волна не смыла его за борт.
Неминуемая гибель, никто бы не стал
спасать упавшего в море человека в такой безнадежной ситуации!
В этот роковой день не только он один
такой несчастный - Ашер сверзился с трапа и свернул себе шею, хотя
в «той» истории сломал только ногу. Кранке споткнулся, упал и
смертельно ударился головою об каменную лестницу во время прогулки
с кадетами своей роты. Командир «Альтмарка» фрегаттен-капитан
Хайнрик Дау в этот же день рухнул в спортзале с каната, по которому
юный гимназист влез почти под самый потолок. Понятное дело, с
гибельным для себя исходом. Но самое странное происшествие
случилось с корветтен-капитаном Генрихом Шульцем, которому сейчас в
Германии было всего-навсего восемь лет. Здоровый и крепкий
мальчуган непонятно от чего скончался прямо на уроке арифметики,
вызвав оторопь даже у врачей и нескрываемый ужас у детей.