Я продолжал вслушиваться, и вдруг понял, что вижу пещеру и все,
что в ней происходит. Вот земноводное по имени Линд протерло свою
миску, сделало движение в сторону котелка, и огонь потух, открыв
под собой испещренный письменами цилиндрический камень. Жабий воин
со вздохом посмотрел на лежащего без сознания товарища по имени
Тиль. Затем перевел взгляд на окутанного клубами дыма крепкого
старика Айтрана и покачал головой. Пожилая жаба закрыла глаза и
погрузилась в полудрему.
Я почувствовал что-то неуловимо знакомое и обратил внимание на
бессознательного Тиля. Что же в нем такого? Приблизившись, я увидел
на спине амфибии след от укуса, источающий знакомые эманации. Цхак!
В сознании всплыл образ прозрачного паука. Это определенно его
метка. Причем, весьма интересная – укус не просто убивал жабу и
причинял страдания, он вытягивал силы и передавал по тонкому каналу
самому пауку. Коснувшись этой ниточки-паутинки, я почувствовал
пришедшее с того конца удивление, узнавание и почтение Цхака.
Жаба дернулась в беспамятстве. Когда я коснулся Тиля, то
почувствовал боль, ярость и надежду. Стоящая на пороге смерти
амфибия не собиралась сдаваться и проигрывать схватку, но никак не
могла дотянуться до проклятого паука, тянущего из нее жизнь. Я с
улыбкой тронул канал в теле Тиля, к которому крепилась метка.
Чувства земноводного вдруг вспыхнули озарением. Тиль наконец понял,
что все это время сам отдавал врагу энергию. Ярость, злость и
страх, направленные на паука, иссякли, и иссушающий поток
перекрылся.
Повеяло удивлением и благодарностью, но не от бессознательного
Тиля, а от Айтрана. Все это время старая жаба пристально следила за
состоянием молодого сородича.
Я почувствовал тряску, и меня рывком вернуло в тело. Ева
отпустила мое плечо, неодобрительно нахмурив брови, и показала
знаками, что пришло время выбираться.
Я осторожно выглянул из лаза. Старая жаба все также сидела в
своей дымной медитации, покусанная пауком жаба лежала у стены, а
крупный жабий воин задремал у выхода, прислонившись спиной к
стене.
Убедившись, что никто из амфибий не двигается, мы аккуратно
вылезли и на цыпочках пошли прочь из пещеры. Ева бесшумно скользила
впереди. Я старался не отступать, но до ее кошачьей грации мне
далеко. Девушка уже подошла к выходу, опасливо косясь на крупного
дремлющего Линда. Снаружи стоял густой туман, тускло подсвеченный
местным голубым солнцем, поэтому было трудно что-то разглядеть.