Путешественники возобновили движение. Теперь за ними шагала и Эмджи со своим осликом. За пару часов им удалось пройти весьма приличное расстояние – покуда на пути не оказалась еще одна женщина.
Эта женщина была молода и весьма недурна собой. Она бросила на путешественников чарующий взгляд и сказала, что можно неплохо провести время.
– Нам не нужна еще одна женщина, – вознегодовал Гранди.
– Но я не совсем женщина, – пробормотало создание.
– Но ведь ты выглядишь в точности как женщина! Кто же ты в таком случае – чудовище?
– Ну, в какой-то степени все сразу, – отозвалась женщина загадочно. – Я суккуб и сейчас как раз ищу, чем бы подходящим заняться.
– Э-э-э? – не понял Честер.
– Нам нет до тебя дела, – твердо заметил Бинк.
– Ты в этом уверен? – соблазнительно сказала женщина. Внезапно она изменилась – теперь она выглядела в точности так, как выглядела Хамелеон, жена Бинка, в тот период, когда красота ее была особенно ослепительна.
– И все-таки мы уверены в этом, – отрезал Честер.
Но суккуб снова перевоплотилась – на сей раз она приняла обличье Чери – подруги Честера, причем развалилась она в весьма красноречивой позе.
– Мне часто приходится иметь дело с женатыми мужчинами, и они потом мне очень благодарны, – пояснила она.
– Но с этими у тебя ничего не выйдет, – мужественно вмешался Гранди. – Лучше уходи подобру-поздорову.
– Но может быть, вы все-таки позволите мне пройти некоторое расстояние в вашей компании, – упорствовала суккуб. – Вдруг кто-нибудь из вас все-таки передумает.
Против назойливой дамы положительно ничего нельзя было сделать – ведь назойливость была тоже ее волшебным даром. Но у Гранди была еще одна причина гневаться на суккуба – она явно всеми силами пыталась соблазнить Бинка и Честера, но ему, Гранди, не уделила ни капли своего женского внимания. А это довольно ясно указывало на то, каков он, голем, был в глазах окружающих. Конечно же, Гранди говорил ей, что в их поисковой экспедиции не нужны разлагающие элементы и ей лучше не искушать их, но все-таки голем чувствовал, что его мужское и просто человеческое самолюбие весьма сильно уязвлены. Даже такое, крайне развратное и безнравственное существо не пожелало обратить на него внимание.
– Так, суккуб, – пробормотала Эмджи, делая пометку в записной книжке.
Кентавр тихонько толкнул в бок Бинка.