Когда металл коснулся ранки, и
девочка застонала во сне, ее мать охнула и зажала рот ладонями. На
глазах несчастной выступили слезы страха за свое беззащитное
дитя.
— Не нужно бояться, добрая женщина,
— глубокий, ровный голос Ивроса заставил ее перевести взгляд на
колдуна. Тот смотрел спокойно. Взор его был тяжел, но не пугал ее
так, как произошло с излишне дерзким кузнецом. В темно-карей бездне
плескались искры золотого моря. Умиротворяющие. — Твоя дочь в
надежных руках.
Женщина нервно кивнула. Мельком
глянула на двоих младших детей, которые совсем уже спрятались за
сундуком и даже носа не высовывали.
Авериус Гарана тем временем
аккуратно прочистил ранку, вытянув из нее тонким скальпелем
студенистый сгусток крови, похожий на нить.
— Скорее всего, имп устроил себе
гнездо для зимовки на чердаке, а дети его случайно потревожили, —
продолжала Керика Гарана. Она все еще держала свечу одной рукой
так, чтобы Авериусу было удобно работать, а другой извлекла из
поясной сумки чистую белую тряпицу, пахнущую травами, и протянула
ее брату, чтобы тот вытер слизь со скальпеля. — Он укусил… Кенну, —
Керика припомнила имя, которое называл хозяин дома. — Пытался
защищаться. А потом, наверное, попробовал опять уснуть, но не смог.
И захотел есть. Но импы охотятся на манер некоторых хищников,
которые сначала помечают свою добычу, а потом потихоньку питаются
лимфой и кровью. Но более всего любят спинно-мозговые жидкости.
Мать снова ахнула. На сей раз
сдержать побежавшие по щекам слезы ей не удалось.
В тот же миг на чердаке над их
головами грохнуло. Раздались торопливые шаги. И затем новый грохот.
Все подняли глаза на потолок. Кроме мастера над проклятиями,
который невозмутимо занимался другими делами. Он убрал скальпель
обратно в чехол и извлек на свет узкий стеклянный шприц. Снял
металлический наконечник. Блеснула тонкая игла.
На чердаке снова загремело. А потом
наступила тишина.
Женщина коротко вскрикнула и
побледнела, наконец, заметив, как чародей набирает из крошечной
пробирки (размером не больше фаланги пальца) розоватый раствор.
— Может, лучше травками? Отварами
полечим? — пролепетала она.
Авериус тяжело вздохнул. Поморщился,
будто услышал оскорбление.
— Я так сильно похож на
бабку-знахарку? — кисло поинтересовался он у сестры.
Та усмехнулась. Повернулась к матери
девочки.