Иврос поджал губы.
— Нельзя призвать людей в обязательном порядке? — его густые
брови сошлись к переносице. — Ректор приказать не может?
— Нет, — Керика грустно улыбнулась. — Он более не их ректор.
Остается рассчитывать лишь на их добровольную помощь. Большинство
покинули Академию, потому что служба зачастую не сахар. Вряд ли
многие загорятся желанием вернуться…
— А Император? — перебил ее колдун. — Он может приказать?
Чародейка медленно кивнула, глядя в суровые золотые глаза
импери.
— Император может, если введено военное положение, или если
Империи угрожает нечто существенное, — она наклонила голову набок,
зазвенев бусинками в косичках. Прищурилась, задумчиво взирая на
мужчину перед собой. Будто оценивала. — Или призвать может человек,
наделенный полномочиями императорской власти.
— Я тебя понял, — Иврос отвернулся. — Пойдем. Уже совсем
стемнело. А мастер Гарана наверняка еще не обедал. Гвин
предупреждала, что он забывает обо всем, когда работы слишком
много.
Керика последовала за Норланом прочь от конюшен.
— Сколько вы с ней времени провели вместе? — вдруг спросила она.
— Ты так хорошо ее знаешь. Меня это несколько смущает порой.
— Буквально вместе? — Иврос оглянулся. Легкая улыбка играла на
его губах. — Около пары недель, если сильно придираться. Но,
тетушка, клянусь, — он приподнял бровь. — Я знаю всю ее жизнь.
Женщина догнала его. Подхватила под руку уже знакомым
жестом.
— Подробности, мой мальчик. Я хочу услышать все.
Они обогнули здание конюшен и вышли к широкой мраморной галерее
без освещения, где уже действительно сгустились серые зимние
сумерки. Тягучие. Размывающие цвета и углубляющие тени. Лишь
зеленый пламень на одной из башен продолжал ярко пылать в вышине.
Галерея мраморных колонн вела крытым коридором к большому
центральному корпусу. Именно там в одной из башен располагался
кабинет ректора.
— Какие подробности ты хочешь? — Иврос покосился на чародейку. —
Я импери. Нордвуд рассказал мне о ней все. Даже то, о чем я не
хотел бы никогда знать. И, — Ив сделал короткую паузу. — Так я
понял, что она — моя.
Он умолк.
Керика тоже сочла более уместным промолчать.
Авериус, конечно, сейчас бы многое сказал про импери и окулус.
Про то, как они взаимодействуют. Как влияют друг на друга. Потом бы
наверняка как бы вскользь упомянул, что вишенка все еще замужем за
принцем, и законный муж против расторжения брака. Но мастер над
рунами придерживалась несколько других взглядов на этот счет. И еще
она отлично знала, что означает, когда мужчина вот так категорично
произносит «она — моя». Что же вкладывал в эти слова импери с его
собственным пониманием «моя» и прочих принадлежностей, могла лишь
догадываться.