— Глупость сморозил? — уточнил Дерек, надеясь внутри себя, что
это всё-таки получилась глупость, а не что-нибудь
оскорбительное.
Райтэн покусал губы; в глазах его зажглись смешки.
— В деловом контексте, — объяснил он, — замечая недостаток
солнца, лучше говорите «зато солнце не слепит глаза», или,
напротив, «без солнца стало плохо видно». Говорить о недостатке или
избытке тепла... — он прикусил губу, слегка хмыкнул и выбрал слово:
— Неуместно.
— Спасибо, я запомню, — обезоруживающе улыбнулся Дерек,
довольный, что выяснил, по крайней мере, что у погодных разговоров
есть зависимость от контекста отношений между говорящими.
— В любом случае, — чуть помолчав, вернулся к своему делу
Райтэн, — погодных нюансов у меня там нет, так что, думаю,
разберётесь. Пройдёмте?
Он махнул головой в сторону юта, так и не объяснив, что ему,
собственно, требуется. Однако Дерека это ни капли не смутило — он,
напротив, был чрезвычайно рад, что у кого-то из «высшего круга» на
корабле нашлась для него задача — ведь это позволяет завести связи,
которые, возможно, пригодятся.
Тесная каюта-закуток, в которой ютился Райтэн, едва вмещала в
себя кушетку, столик и стул. Зато в открытый порт проникало
достаточно солнца, чтобы за столом можно было вести какую-никакую
работу — в светлое время суток. Засадив Дерека на стул, Райтэн
забрался на койку — иначе подлезть и объяснить что-то о бумагах на
столе было невозможно — и взялся за огромный лист, на котором была
начертана таблица, заполненная лишь на пару строк.
— Смотрите, — пододвинул он лист Дереку, — вот это мне нужно
оформить. Названия корабля, — ткнул он пальцем в первую графу, — а
дальше пошло-поехало. Водоизмещение, количество палуб, матч,
длина-ширина, осадка, год спуска на воду, верфь, на которой
строили... — в общем, он озвучил все столбцы, коих было пару
десятков, и завершил их странным: — И здесь вот — сколько было
столкновений с пиратами, и кто ушёл, кто попался.
Дерек, сосредоточенно слушавший, понятливо кивнул. Касательно
всех этих деталей анжельский язык явно не представлял
метафорических сложностей.
— Теперь, — Райтэн принялся выгребать бумаги откуда-то из-под
подушки, из-за койки, из какой-то щели. — Вот здесь...
У него оказалась целая гора самых разномастных документов,
которые содержали сведения о самых разнообразных кораблях. Они были
написаны на анжельском и ниийском, ньонском и даркийском,
джотандском и либерийском, на пергаменте и дешёвой бумаге, мятые и
официального вида, с печатями и без, потрёпанные и рваные, с
понятными ровными строчками и явно писанные второпях.