Я тебя выиграл - страница 4

Моя прошлая жизнь не имеет больше смысла. Не важно, кем я была, о чём мечтала, с кем дружила и чего хотела добиться. Теперь я его игрушка, и мое единственное предназначение - развлекать и ублажать Ярослава Игоревича.Девяносто процентов девушек сказало бы, что это не самая плохая участь. Сейчас ведь у многих в приоритете продаться подороже. Но готова спорить, что едва ли их порадовало ТАКОЕ знакомство с состоятельным красавчиком.Меня привезли сюда как безмолвную скотину, с ножом у горла и бросили к его ногам. Ярослав меня пугает. Как может не пугать тот, у кого пепельница дороже всего, что я когда-либо имела и кто не брезгует покупать людей? Я не питаю иллюзий относительно того, чем он занимается. Уверена, что, так или иначе, у Ярослава руки по локоть в крови. Потому у меня все внутри обрывается от одного его взгляда.Есть и другая сторона. Было бы лицемерно, не признаться в этом хотя бы себе. Я хотела, чтоб кто-нибудь пришел и освободил меня. Решил все проблемы, груз которых я уже не выдерживала.Деньги, которые мне платили в морге, я откладывала на оплату учебы, а на прочие нужды зарабатывала по-другому. По просьбе родственников умерших я гримировала покойных, когда находилось время. Впрочем, денег все равно никогда не хватало. И я сейчас говорю только о базовых нуждах: еде, коммуналке, проездном для метро.Я страдаю хроническим недосыпом, потому что сложно разорваться между сменами, парами и подработками. От этого плачешь по ночам, но есть нечто более скверное. Ты можешь только наблюдать за сверстниками, которые влюбляются и веселятся, пока сама ты чахнешь, не имея времени на эмоции и проживание собственной молодости.И вот он сделал то, чего я так хотела. Но я не могу это принять. Нельзя так просто сделаться чьей-то вещью. Нельзя продать себя. В нашей ДНК прописано, что захватчиков нужно ненавидеть. Не могу. Он не сделал мне ничего плохого.Отвращение. Должна бы испытывать, учитывая, что он касается меня помимо воли. Но так уж ли помимо ей? Я позволяю ему. Я не сражаюсь за себя, как дралась с амбалами в машине. Я чувствую его вкус на губах, а прикосновения все еще горят на теле огнем. Мне стыдно в такие моменты. Головой я понимаю, насколько это неправильно, но тело отзывается ласкам жарких губ и требовательных рук.Мне хотелось продолжения за завтраком. Хотелось провалиться в пучину страсти и отдаться ему. Ярослав - красивый мужчина. Я таких никогда не встречала. И меня раньше никто так не хотел. Меня это оскорбляет. А еще, дает чувство некого превосходства.Стук в дверь.Прежде чем я успеваю ответить, она распахивается, как от пинка, и в комнату влетает девушка, а за ней - Полкан, который с трудом завозит внутрь огромную вешалку с одеждой.Смотрим друг на друга изучающе, словно соперницы. В ее глазах ревность и презрение. Она откидывает прядь волос назад и выпячивает вперед пышную грудь, словно подчеркивая собственное превосходство. Верхняя часть волос - платиновый блонд, нижняя цвета вороного крыла, а между - ярко-розовый переход. Губы у нее надуты гиалуронкой и покрыты ярко-красной матовой помадой, а на глазах - черные графичные стрелки.- Вот, привел к вам Настеньку, Анна Николаевна, - улыбается мне Полкан. — Зовите, если что нужно.Оставляет нас с ней наедине.- Меня Анастасия зовут. Ярик сказал, что тебя одеть нужно. Вроде ничё такая. Впрочем, он на страшных и не смотрит. Халат скинь, посмотрю на тебя.- Зачем? – не понимаю я, чего от меня хочет эта неприятная девица.- Посмотрю, какие проблемы с фигурой есть, и размеры какие. Ну, давай уже, часики тикают. – Чуть ли не тыкает мне в лицо громадными наручными часами.Я раздеваюсь. Не потому, что повинуюсь этой девице, а потому что предвижу реакцию Ярослава на очередной акт неповиновения.Она обходит меня кругом, придирчиво рассматривая каждый сантиметр тела. Ну да, я ведь вещь, которую купили.- Попу подкачать не помешает. Он любит, когда «орех» покрепче. На каблах ходить умеешь?- Да, умею, - киваю я, хотя не уверена, что еще не разучилась.- Размер?- Тридцать восьмой.- Понятно, не Золушка. Сейчас подберем что-нибудь.Подходит к вешалкам, пару минут щелкает пальцами, а потом снимает три платья. Первое - изумрудно-зеленое, короткое с открытой спиной и пышными рукавами. Второе - красное полупрозрачное в крупный белый горох. Третье - самое красивое и изысканное: черное корсетное, переливающееся чешуйчатыми стразами. Бросает всё это на кровать и смотрит на меня вопросительно.- Что встала? Примеряй.Примерка длится бесконечно. Она носится вокруг меня и дорабатывает каждый образ аксессуарами и обувью. Для меня отобраны разнообразные платья, блузки, юбки. Что-то элегантное и, более-менее, закрытое, но большая часть сшита аккурат для того, чтоб соблазнять таких, как Ярослав: короткое, прозрачное, обтягивающее, кожаное или кружевное.- Почему нет ни одних джинсов?- Ярослав из тех мужчин, которые не любят девок в штанах. Любит быть сверху, и когда женщина – это женщина. Ладно, давай уже заканчивать. Осталось самое главное.Она сгружает на кровать коробки с нижним бельем. Заставляет меня раскрыть каждую и примерить верх. Секс-шоп, но очень дорогой и изысканный. Стринги, кружево, шелк. Много чулочков, поясов для них, корсетов, боди и даже парочка портупей. Я и представить себя в таком не могу.- А нет обычного белья?- Прости, бабкины трусы под запретом. Привыкай, у Ярослава вкус тонкий. Он любит девочек в красивых эротичных образах. Хочешь его, учись выглядеть не как колхоз! – бросает очередной презрительный взгляд и добавляет: - И мейк он не особо любит. Ладно, на следующей неделе новые тряпки привезу.***Полкан ведет меня по коридору медицинского центра за руку, как малого ребенка или умственно неполноценную.- Как мне вас звать? – спрашиваю я.Мне почему-то хочется держаться поближе к этому человеку, который смотрит на меня добрыми глазами и называет исключительно Анной Николаевной.- Полканом зовите, как и все.- Я не могу. Вы старше меня, да и не привыкла я по кличкам людей звать.- Поверьте, Анна Николаевна, мне будет удобнее и привычнее, если вы будете звать меня Полкан. Но между нами, девочками, меня зовут Алексей Тимофеевич.- Приятно познакомиться.Мне стало немного комфортнее, когда я узнала настоящее имя Полкана. Я точно знаю, что он не злой, просто работа такая.- И мне. Анна Николаевна, если вам что нужно будет, обращайтесь, а сейчас идите. Вас ждут.Открывает передо мной дверь кабинета.- Проходи, давай, - слышу легкий украинский говорок.Прохожу и сажусь на стул. Докторша смотрит на меня так же, как и шоппер. На вид ей лет сорок. Может, больше и просто хорошая пластика. Светлые волосы уложены на манер прически Мэрилин Монро, а пухлые губы сочатся красной виниловой помадой- Полных лет сколько? – начинает она стандартные врачебные расспросы.Я кошусь на кресло-«вертолет», которое торчит из-за ширмы.- Восемнадцать, - отвечаю я. – Девятнадцать будет в декабре.- Половой жизнью живешь?- Нет.- Таблетки какие пьешь? Противозачаточные или для похудения?- Только витамины.- Витамины - это хорошо, — проговаривает, усмехнувшись. — Что ж, Аня, раздевайся за ширмой и ложись на кресло.- Зачем это? — отнекиваюсь я, плотнее сжав колени. - Чтоб убедиться, что ты здорова, - морщится докторша.- Я недавно прошла диспансеризацию.Она хищно так улыбается и смотрит на меня как на сумасшедшую.- Аня, давай на чистоту. Ярослав - мужчина серьезный и хочет удостовериться, что ты хорошая кандидатура… - делает паузу, – на роль жены и матери его детей.Я игрушка с функцией инкубатора. Я сижу тут в дорогих "тряпках", в которые он меня вырядил, перед женщиной, которую он попросил дать гарантию качества мне, как товару. Я не хочу умолять ее о помощи и показывать свою слабость, но слез сдержать все же не могу.- Ну, и что ты ревешь? Такой мужчина, как он, это целое событие в жизни каждой женщины, даже если роман недолгий, или вообще свидание на одну ночь. А тебя он выбрал.- Как же можно так? Я ж его не знаю совсем.- Узнаешь, дело нехитрое, - говорит уверенно. - Ты не переживай! Он мужик — что надо! И щедрый, и страстный, и ласковый, если заслужишь. И главное, он человек значимый с обширными связями и кучей бабла, так что тягаться с ним без толку. Посему выбора у тебя нет. Маємо те, шо маємо. Так что, снимай трусы и ложись на кресло.Как же позорно я себя чувствую: словно кусок мяса на рынке. Так продавали людей на невольничьих базарах, только еще в рот заглядывали. А еще, ясно, что у них что-то было. Наверное, и с шоппером тоже. Такое странное чувство. Нечто напоминающее ревность. И превосходство. Вчера я была никем и мыла столы в морге, а сегодня куча людей прыгает вокруг меня, потому что он им приказал.Непослушным девочкам он отрезает пальцы или ломает руки, так что я иду за ширму, снимаю все, кроме бюстгальтера, и взгромождаюсь на ненавистное кресло. Укладываю ноги на держатели, пока докторша натягивает перчатки.- Попу пониже спусти, - просит она, и я послушно опускаюсь ниже.Слезы текут потоком. Мне мерзко от происходящего. Такой осмотр - не особо приятное событие в жизни каждой женщины, чего уж говорить, насколько это противно, когда он происходит таким образом.До меня дотрагиваются пальцы в латексе: ощупывают вход во влагалище, раздвигают малые половые губы. А потом твердый предмет резко вонзается внутрь, и низ живота пронзает острой болью. Меня словно рвут. Тело пытается исторгнуть инородный предмет, но от каждого спазма только больнее.- Расслабься. Если от детского расширителя такая боль, то в первую брачную ночь Ярославу будет ой как не просто попасть внутрь. Расслабься и подумай о чем-нибудь приятном. Не переживай, твою "драгоценность" снесет только он. И небольшой совет. Не брейся. Ярик любит, чтоб все было естественно, как в порно восьмидесятых.Я закусываю губу и терплю, пока она берет мазки. Может, это и не так, но докторша как специально пытается причинить мне как можно больше боли. Наконец расширитель щелкает и выходит из тела, и я чувствую, как из меня выливается порция чего-то скользкого и теплого. Саднящая боль и ощущение дыры остаются даже после того, как я сдвигаю ноги.- Одевайся и идем в процедурный.- Зачем?- Так надо, - отвечает хлестко, бросая мне рулон бумажных полотенец.Я торопливо стираю с себя слизистые выделения, смешанные с сукровицей, одеваюсь и иду за ней.Мы входим в кабинет, который находится в конце коридора, и она жестом указывает мне на стул.Докторша мажет кожу на предплечье ватным тампоном с острым запахом спирта и делает небольшой надрез скальпелем.- Ай, - вскрикиваю я. – Зачем это?Молча, впихивает в разрез что-то при помощи пластикового аппликатора, стягивает его швом и наклеивает сверху пластырь.- Старайся не мочить, пока не затянется.- Так что это? – повторяю уже громче.- Противозачаточный имплант. Не переживай, вреда не будет, - уверяет она и добавляет мечтательно: - Он может делать с тобой, что хочет, и тебе можно полностью расслабиться и не переживать о нежелательной беременности. Когда Ярик решит, что хочет детей, придешь.«Когда Ярик решит», — повторяю про себя.Он теперь решает, что будет происходить с моим телом.***Стук в дверь- Войдите, — отзываюсь севшим голосом.Я точно знаю, что это не он. Ярослав бы стучать не стал.Заходит Раиса Гавриловна с подносом, на котором много всякой еды и большая чашка какао, от сладкого запаха которого голодный желудок сжимается и громко урчит.- Детка, ты весь день не выходишь и ничего не ешь, - сострадательно причитает она, опуская поднос рядом со мной.Она напоминает мне бабушку и от этого только больше горчит на душе. Вместо ответа из глаз льются слезы. Попросить ее помочь мне с побегом? И куда я подамся? К брату, который сам привезет меня обратно? В полицию, которая у него с рук ест? Да и не станет она мне помогать.- Ну что ты, голубка моя? - обнимает меня, прижимает к груди и нежно гладит по волосам. - Все наладится. Ярослав Игоревич не плохой человек, не злой.- Он же меня насильно сюда притащил! – всхлипываю я.- Времена сейчас такие, Анюта. Жить страшнее, чем в войну. Мы люди маленькие, а он всласть имеющий. Ты не спорь с ним, не перечь. Ярослав Игоревич – человек вспыльчивый. А когда голова горячая, может и дров наломать.- Как я могу жить с мужчиной, которого не знаю?- Послушай меня, детка. Я за своего мужа тоже без любви этой выходила. До сих пор помню, как плакала на свадьбе. И старше он был прилично. Сосватал у родителей, а они согласились, потому что жених был завидный. Я родом из маленького карельского села. Там даже сейчас нравы как в старые времена. А потом всё наладилось. Двадцать лет прожили. Не скажу, что душа в душу, но любила я его, а он - меня. Стерпится-слюбится.- Я боюсь его.- Не бойся, - говорит ласково. - Он тебе вреда не причинит. Ярослав Игоревич добрые дела часто делает. Когда у внучки моей лейкоз нашли, оплатил лечение заграницей, а мне даже и не сказал ничего. Случайно от Полкана узнала.- Не по-человечески всё это, — продолжаю протестовать я.- Детка, послушай моего совета. Ты с ним не ругайся. Силенок не хватит тягаться. Это мужики могут грубой силой своего добиваться, а если уж родилась бабой, то только нежностью и хитростью своё можешь взять. Ты молоденькая, хорошенькая, а такой муж – это стена, которая от всего защитит.- Спасибо вам, — соглашаюсь я, удивляясь тому, как вдруг стало легко на душе от ее слов.- Анечка, и не дури с побегами. Это только в фильмах такое бывает, а в жизни он тебя из-под земли достанет.- Не буду, - обещаю я, и сама понимая, что о побеге могу только мечтать.Большой злой волк найдет меня на краю земли. И тогда станет только хуже.Беру чашку с какао и делаю глоток.- Вот молодец, деточка. Все наладится.— Спасибо вам, но есть я не хочу, — отказываюсь от еды, оставив только какао.— Как скажешь, голубка моя, —мягко улыбается женщина и забирает поднос. — Ты можешь позвать меня в любое время, или приходи на кухню.— Хорошо киваю я.Она уходит, и я остаюсь наедине со своими мыслями. Допиваю какой и ложусь на постель, не снимая с нее покрывала. Спать не могу. Жду его. Жду как Красная шапочка ждала бы Страшного серого волка. Мысли путаются. Моя старое "я" будто отмирает. Ярослав быстро лепит из меня то, что хочет. И где он сейчас? Почему мне это интересно? Почему я так часто думаю о его губах и прикосновениях?Встаю, разрываемая на части целой гаммой новых чувств и эмоций. Не знаю куда себя деть…и делаю совсем уж неожиданное. Раскрываю шкаф и извлекаю из бельевого ящика сорочку - кружевную, алого цвета. Переодеваюсь. Вот он момент, когда я окончательно предала себя.Возвращаюсь на кровать и продолжаю ждать, томясь то ли от волнения, то ли от предвкушения.Ближе к полуночи дверь распахивается, и в комнату вваливается Ярослав. Плюхается на кровать и смотрит с хорошо читающейся похотью во взгляде. Голубые глаза разгораются при виде сорочки. Он него сильно пахнет дымом, сладкими духами и алкоголем. Мне придется спать с мужчиной, который окучивает полгорода.- Ну, моя красная королева, как день прошел? – спрашивает разбитным тоном.На нем драные джинсы и футболка из почти марлевой ткани. И она совсем не скрывает красивого мышечного рельефа, поросшего темными волосами. Эстетичное тело. Не перекачанное так, что руки к корпусу не прислоняются, но и далеко не субтильное. Понимаю, что слишком уж нагло его рассматриваю и отвожу взгляд.- Все хорошо, - бормочу я, чувствуя себя дурочкой, не способной связать пару слов.- Шмотки понравились?- Да, спасибо, — вежливо благодарю я, продолжая мазать по нему взглядом.- Лада звонила. Сказала, что ты в полном порядке.Я краснею, понимая, что докторша выложила ему всю мою интимную подноготную.Молчу, не зная, что можно ответить в такой ситуации.- Дуешься на меня, что ли? - спрашивает с улыбкой.Внутри все дрожит и бьется. Смелости хватает только на то, чтобы смотреть, но отнюдь не говорить. - Слушай, солнышко, я не ханжа и честно говоря, предпочитаю женщин поопытнее, но в жены б/у не хочу. Так что пришлось тебя проверить.- Ярослав, зачем тебе я? Ты же можешь найти лучше.Приближается почти вплотную - меня окатывает жаром. Его губы касаются шеи. Они одновременно нежные и требовательные. - Может, я люблю запах формалина, - шепчет на ушко колким, интимные шепотом.Ярослав прижимает меня к подушкам и принимается ласкать шею кончиком языка. Он оставляет влажные следы и прожигает насквозь. Я могу начать отбиваться. Меня совсем не пугает нож, которым он срезал с меня одежду, но вместо того, чтоб оттолкнуть чужого мне мужчину, издаю сдавленный стон.- Хорошая девочка, - шепчет он. Его шепот бархатный и шелестящий. От него низ живота ломит не меньше, чем от прикосновений.Нависает надо мной. Кладет ладонь, пахнущую сладковатым дымом, мне на щеку. Заглядывает в глаза, а я смотрю на его красиво очерченные губы, о которых думала весь день. Во рту пересохло, потому что я забыла, как дышать носом. Впрочем, он уже решает эту проблему. Кончиком языка тщательно вылизывает уголки губ, потом - их центр. Рот мой приоткрыт, и упругий язык тут же заполняет пустоту. Крепко прижимает меня к себе, и я растекаюсь под ним, чувствуя медленную, тягучую пульсацию внизу живота.Властные руки гладят меня и щиплют, а потом и вовсе случается то, чего я так боялась и жаждала. Он запускает руку под трусики и начинает ласкать головку клитора.Голова кружится, и я закусываю губу, чтоб не застонать, как последняя шлюха. В голове пламенем вспыхивают воспоминания, которые я бы хотела похоронить навсегда.У меня была подруга. Мы были очень близки. Даже слишком близки. Нам было по шестнадцать, и я просто еще не знала, что противоположный пол можно любить и не по-дружески.Мы праздновали Новый год, и когда отстреляли все петарды, валялись на кровати и дурачились. Даже не знаю, как все зашло так далеко. Она меня поцеловала. Это был легкий мандариновый поцелуй, а потом ее рука также скользнула мне в трусики. До нее я сама себя никогда там не трогала. Моя подруга так умело ласкала меня, что я быстро поплыла. Движения всё повторялись, пока я не кончила. Мой первый осознанный оргазм.Теперь он также сладко терзает меня там внизу. Хотя нет. Ее движения были плавными и нежными, а его – отрывистые и напористые. Ярослав приподнимает "капюшончик" и ласкает оголенную плоть, которая чувствительнее нерва без оболочки. Не могу сдержать стон. Веду себя как шлюха. Раздвигаю ноги, чтоб ему было удобнее. Кончик пальца нарезает круги вокруг входа во влагалище, которое такое мокрое, что я чувствую, как по мне стекает смазка.Он разрывает сорочку и губами обхватывает сосок. Я выгибаюсь дугой. Грубо посасывает соски поочередно, продолжая мокрым скользким пальцем проводить по дорожке от входа во влагалище до попки.Я максимально раскрыта и готова к тому, ради чего он меня купил. Накрывает мои губы своими, и я чувствую, как в меня что-то проскальзывает. По легкой саднящей боли понимаю, что Ярослав вставил в меня палец. Чуть болезненно. Сладко до помутнения рассудка.Ощупывает меня изнутри, продолжая ласкать клитор. Ощущение томления и распирания стремительно растет, и через пару мгновений достигает апогея. Мои мышцы бешено сжимаются вокруг его пальца, который все еще внутри. Пальчики на ногах болезненно поджимаются, и я судорожно вцепляюсь в его шею. Издаю почти звериный крик, который заставляет Ярослава довольно ухмыльнуться.- Хорошо было? – спрашивает, улыбаясь.Киваю, пытаясь восстановить дыхание.- Хотел доказать, что твои принципы и иллюзии по поводу брака по любви - это фигня. Я только что продемонстрировал, что качественный секс, который происходит не с вонючим стариком, дает гораздо больше, чем пустые признания в любви под луной. А если подкрепить всё это комфортом люксовой жизни, то и вовсе принципы испарятся.Поднимается и идет к двери.- Все купить невозможно! - кричу вслед, убитая тем, как он испортил момент. - Есть такое, что не продается!Резко разворачивается у самой двери и одаривает меня токсичным взглядом.- Возможно, но тебя-то я купил. Вот и живи с этим! И могу дать совет. Бесплатный. Если жизнь нагнула раком, старайся получить удовольствие и в этой позиции, а не рыпаться без толку!- Спасибо за совет, - выдавливаю я, еле сдерживая слезы. – Я запомню.- Тебе идет красный, - бросает он и выходит, тихо прикрыв за собой дверь.Растекаюсь по подушкам, а из глаз брызжут горячие, злые слезы. Он явно выиграл в этом раунде.