Такеши Харада улыбался, глядя на меня
поверх круглых солнцезащитных очков. Сейчас он смахивал на героя
классических гонконгских боевиков. Сходство усиливала одежда —
брюки с широкими штанинами, черный френч, застегнутый по самое
горло и неизменные четки в правой руке. Френч был оснащен
веревочными петлями и пуговицами-палочками.
— Как я тебе? — осведомился
учитель.
Поднимаю вверх большой палец.
Я даже не слышал о навыках по
изменению собственной внешности. Это за гранью всего, к чему я
привык в обоих мирах.
Выставляю тарелки с едой на обеденный
стол.
Разливаю чай по пиалам.
Стол у меня прямоугольный, из массива
бука. Со слегка закругленными краями. Стулья я убрал к стене,
поскольку предпочитаю сидеть на угловом диванчике и просматривать
новостные выпуски с большого экрана.
Такеши по-хозяйски берет один из
стульев и придвигает так, чтобы сидеть напротив меня.
— Как вы это сделали? — не выдерживаю
я. И, спохватившись, добавляю: — Сенсей.
Гонконгский актер смотрит на меня с
насмешкой:
— Потом узнаешь.
И набрасывается на еду.
Ладно, делать нечего. Мы молча
уничтожаем яичницу, орудуя ножами и вилками. Когда наступает
очередь чая, Такеши интересуется:
— Я вот что понять не могу... Сергей.
Тебя привезли в Империум в возрасте шести лет. Своих родителей ты
не помнишь. Что случилось в Токио — не знаешь. Вывод напрашивается
сам собой. Кто-то поработал с твоей памятью, заблокировал
болезненные или опасные воспоминания. Тогда каким образом ты
ухитрился выйти на меня?
Испытующий взгляд.
Жесткий и цепкий.
— Посоветовали, — честно признался
я.
— Кто?
— Не знаю, — и здесь я почти не
соврал. — Прислали фамильяра с рассказом о вас. Намекнули, что
можно предложить восстановление в клане, и тогда вы возьметесь за
мое обучение.
— Прямо так и намекнули, — хмыкнул
Такеши. — А четки мои как попали к тебе в руки?
— С тем же фамильяром.
— Ты ведь понимаешь, как это
звучит.
— Понимаю, — сказал я, отхлебывая из
пиалы. — Но так оно и было на самом деле.
— Знаешь, — задумчиво проговорил
корректировщик, — если бы я не узнал в тебе наследника рода, здесь
бы уже охлаждался юный труп. Я не люблю рояли в кустах. Всех этих
неведомых доброжелателей и прочую чепуху.
— Это объяснимо, — пожимаю
плечами.
— Что ж, — Харада приложился к своей
пиале. — Давай так. История за историю. Ты расскажешь всё, что
случилось с тобой в Империуме после Токио. В смысле, то, что
касается нашего общего дела. А я поведаю о том, как вышли на меня.
И о том, почему меня выгнали из клана.