После занятий потянули мышцы,
построились и трусцой побежали на стрельбище, и вот там уже меня
отделили от основной группы, пришлось демонстрировать навыки
владения огнестрельным оружием младшему сержанту. Пострелял из ТТ и
ППС, а когда закончил с трёхлинейкой, помощник инструктора
крикнул:
— Николай Тарасович! Пулемёт ему
давать?
Прапорщик подошёл и с некоторым даже
удивлением спросил:
— Зачем ещё?
— А на него документы из канцелярии
пришли, он вторым номером пулемётного расчёта числится.
Я кивнул.
— Так точно. Учили.
— Ну давай посмотрим, — решил Николай
Тарасович и взял лежавший на столе танковый шлем, заменил им
форменную панаму. — Приступай!
Я забросил на плечо лямку кожаного
ранца с запасными дисками, взял ручной пулемёт и выдвинулся на
стрелковую позицию. За последнее время успел приноровиться к РПД и
пусть особой точностью при ведении огня на дальнюю дистанцию
похвастаться не мог, зато и грубых ошибок не совершил. Изготовил
оружие к стрельбе, сжёг сотню патронов и, как видно,
продемонстрировал вполне приемлемые результаты, поскольку Николай
Тарасович, сняв шлем, с улыбкой сказал:
— Эх, если б ещё и десантированию с
парашютом обучен был … Тогда бы хоть прямо сейчас к себе
забрал.
— Пять прыжков у него, — подсказал
младший сержант. — Я думал, в вашу роту пополнение готовят.
Прапорщик не удержался от
ухмылки.
— Посмотрим, — сказал он, пригладив
большим пальцем кустистые брови, но сразу отбросил шутливый тон и
заявил: — Являться станешь на три тренировки. В шесть сорок пять,
одиннадцать тридцать и девятнадцать часов ровно. Если будешь занят
по основному месту службы, предупреждай заранее.
— Так точно!
— Свободен, рядовой.
Я поспешил к видневшимся вдалеке
окраинам Кордона, а там озадаченно повертел головой по сторонам, но
почти сразу углядел возвышавшиеся над зданиями верхние этажи
госпиталя, сделал небольшую поправку и двинулся напрямик в
расположение мотоциклетного взвода. И, как ни странно, почти не
промахнулся, глухими переулками вышел к двухэтажной казарме
пулемётчиков, а оттуда до проходной авточасти было рукой подать,
метров пятьдесят, не больше.
Первым делом я отправился в душ и
пару минут стоял, отфыркиваясь под едва тёплыми струйками воды.
Потом насухо вытерся и привёл в порядок форму, при этом дольше
всего провозился с отпарыванием букв «К». А вот латунную эмблему
автобронетанкового дивизиона закрепил под символикой отдельного
научного корпуса уже без всякого труда.