После короткого, но жестокого взаимного обстрела из всех видов
орудий, защита шести вражеских космолётов не выдержала атаки.
Противники получили множественные пробоины в корпусах и взорвались
один за другим.
На этом сражение можно было считать законченным. Последние
четыре штурмовика избежали полного уничтожения, но не на долго.
Командор Корсак знал, что теперь ими займутся эскадрильи «Бритв»,
для которых ослабевшие космолёты станут лёгкой добычей.
Истребителей-перехватчиков насчитывалось ещё около пяти десятков,
так что у противника не было никаких шансов выжить.
Несмотря на то, что хабирцы считали себя смелой и гордой рассой,
они всегда знали, когда лучше отступить, если нет шансов на победу.
Но в данном случае, идя на верную гибель, они даже не думали о
бегстве. Скорее всего, враги намеревались уничтожить как можно
больше «Бритв» в своём последнем сражении. Возможно, это был
главный приказ их командующего, и они не смели его нарушить даже
ценой собственной жизни..
У защитников Эвероны была такая же задача, но с противоположной
целью. Они обязаны были не допустить ударную группу Хабирской
Республики к самой планете. То, что эта цель была практически не
выполнима, не имело большого значения. Главное верить в свои силы и
надеяться на победу. Это всегда поднимало боевой дух людей.
Вскоре с остатками вражеской штурмовой эскадры было покончено. В
этом сражении эскадрильи потеряли ещё несколько
истребителей-перехватчиков. Но тут уж ничего не поделаешь. Любая
победа требует жертв.
– Внимание, "страж— семь», ведущий седьмой эскадрильи
вызывает капитанский мостик, – заговорил лейтенант Гуратов,
неожиданно появившись на экране интеркома. – Господин
командор, ваше задание выполнено. Все вражеские цели
уничтожены.
– Хорошо, Алекс, – тут же отозвался Корсак. –
Каковы наши потери?
– Довольно серьёзные. Эскадрилья уменьшилась на
половину. – Гуратов немного помолчал и громче добавил: –
Элен Макнер была контужена, но успела катапультироваться. Мы
буксируем её капсулу. Так что готовьте лётную палубу и медблок. Мы
возвращаемся домой.
У других эскадрилий ситуация аналогичная, если не хуже. Это всё.
До встречи, «страж – семь».
По измученному вспотевшему лицу пилота было видно, что он
действительно очень устал и не желает продолжать разговор.