Тут меня разбудили, уже приехали, Киев. Толпа меня вынесла на
грязный перрон. Мыть его будут теперь уже только при немецкой
оккупации. Черт возьми, я все еще в теле Полякова! Что делать?
Первым делам здесь же, на перроне, я попрощался со своим верным
вестовым Зязиным. Все равно здесь мы расстаемся, а еще не хватало
тому заметить, что "барин переродился". Да и вечер уже, скоро ночь
наступит.
Пребывая в состоянии полной обескураженности, я все же как-то
сумел поймать извозчика и заселиться в гостиничный номер. Думаю, в
этом мне помог автоматизм Полякова, сейчас я пребывал не в том
состоянии, чтобы что-то делать осмысленно. Лишь лежа в одном
исподнем на кровати в гостиничном номере, еще дышавшей прежним
постояльцем, я позволил себе расслабиться и предаться размышлениям
о делах наших скорбных.
Мысли постоянно скакали. «Нахлынули воспоминания», называется!
Итак, Поляков. Иван, что уже хорошо, так как я к своему имени уже
привык. Путаться не буду. Как я мог заметить, это был еще тот
фрукт, тот еще кадр, со своими огромными тараканами в голове. Хотя,
в общем-то, Поляков был до скучного нормальным человеком. Трудяга,
ни любовниц, ни скандалов. Но, какого черта он поперся на Дон,
через все выставленные блокпосты? Расстреляют его на первом же
попавшемся, у стены кирпичной, и имени не спросят. Твою мать! Сидел
бы тихо себе в Румынии, считай уже в эмиграции.
Кроме того, я уже как-то привык, что красные это хорошо, это
здорово. В конце концов, они же оказались победителями, а я не хочу
оставаться в стане проигравших. "Мудрый полководец лишь тогда ищет
битвы, когда победа достигнута". Но с таким причудливым персонажем,
чья непримиримая позиция всем хорошо известна, к красным мне дорога
закрыта. Посредством дурных слухов я могу быстро превратиться в
одного из отмороженных потенциальных руководителей Белого движение,
потом никак не отмоешься.
Диктатура пролетариата по Ленину как раз и предназначена для
уничтожения подобных мне личностей и классов. К тому же, главная
Ленинская мысль - о крайнем вреде оппозиции, о невыносимости прений
и о том, как хорошо было бы со всем этим раз и навсегда покончить.
Так что, там, у красных, мне будет отчаянно неуютно. К тому же, у
большевиков, уже моих прямых конкурентов - целая толпа. Пряников
сладких всегда не хватает на всех, а тут очередь руководить уже как
до Китая раком. Нужно было записываться в партию в 1912 году, край
летом 1917года. А сейчас большевики стали властью и лишние люди в
руководстве им не нужны.