Бедный Михаил - страница 5

Однажды я возвращался в Васильки из города, куда ездил ненадолго по неотложным делам. В электричке купил бульварную газетку и машинально перелистывал ее, думая о своем. А мысли мои были те же самые: как наказать подлеца, как доказать ему, что в мире есть, есть высшая справедливость?!Я смотрел в некую коротенькую заметку в несколько строк и видел вместо букв самодовольного, сытого Ухватова, фланирующего в своих плавках по пляжу, видел его отвратительные жировые складки, его отталкивающей белизны кожу...Но вот образ ненавистного сластолюбца рассеялся, и буквы сложились в слова. Я вдумчиво — раз и другой — перечитал заметку, которую можно было целиком прикрыть не то что сигаретной пачкой — спичечным коробком!Это было озарение! Да, озарение!Всю дорогу я не переставал всматриваться в крошечную информашку, размышляя о том, что, вероятно, тысячи людей прочитали эти строки, слегка подивились приведенному факту и тут же забыли о нем. Но во мне описанный случай замкнул некий контакт, и мой мозг, уже давно фильтровавший массу вариантов, в мгновение ока определил оптимальную схему. Абсолютно ясно я увидел, какими средствами мне добиться торжества высшей справедливости. Причем, извините за цветастый слог, я был избавлен от необходимости обагрять свои руки кровью. Я ведь не убийца. И не палач.От меня требовалось лишь смоделировать некие условия... А дальше — дальше все зависело от воли провидения. От судьбы. От рока. От участи и доли. Причем Ухватов имел все шансы уцелеть. Такая вот питерская рулетка, извините за некоторую натяжку...Вот что еще важно: озарившая меня идея гармонично накладывалась на тот факт, что Ухватов передвигался по поселку практически без одежды. Значит, не случайно все так сошлось, да? Значит, тут действительно проявилась высшая воля...Михаил как-то плотоядно улыбнулся и похлопал себя по пиджаку в области сердца:—Добравшись до своей мансарды, я первым делом выстриг эту заметочку. Она и сейчас со мной.—С вами? — я подал голос впервые с начала рассказа. — Нельзя ли взглянуть на нее?Попутчик энергично покачал головой:— Если я покажу вам ее сейчас, то пропадет вся интрига рассказа, а главное, нарушится его логика. Пожалуй, вы еще сочтете его неправдоподобным, даже мистическим. Хотя он полностью построен на реалиях. Нет, Владислав Иванович! Я обязательно'покажу вам заметку, но позднее, когда вы будете готовы к ее нормальному восприятию... — Он сощурился: — Владислав Иванович, скажите по-честному... Я заинтриговал вас хоть на ноготок?— Можете быть уверены, Михаил.И правда, от этого места я слушал его самым внимательным образом.— Итак, обретя идею, а вместе с ней уверенность,вдохновение и душевные силы, я продолжил свои наблюдения за дачей Ухватова. И очень скоро уяснил,что в кажущемся беспорядке, царившем в доме, естьнекие закономерности, обязательные повторы.Например, побеги Анны после того, как муж доводил ее до слез в компании своих приятелей. Больше всего меня удивляли не сами побеги — причина их была понятна, — а то обстоятельство, что Анна не появлялась на даче в течение следующего дня и даже следующей ночи, и лишь назавтра, то есть на вторые сутки после вечеринки, Ухватов самолично привозил ее в Васильки на своем «Форде».Где она пропадала целый день и две ночи? Почему Ухватов реагирует на ее отлучки довольно спокойно? Почему не пытается раздуть скандал в своих интересах? Здесь таилась какая-то загадка, и я должен был разгадать ее прежде; чем двигаться дальше.Дважды я проследил за Анной, а параллельно собрал кое-какую информацию на стороне, благо это оказалось простым делом.Анна уезжала к своей матери, нуждающейся, тяжело больной женщине, которая занимала небольшую комнатку в перенаселенной, убогой, пьяной коммуналке. Здесь Анна провела многие годы своей жизни, отсюда она вырвалась, выйдя замуж за Ухва-това, и сюда же должна была вернуться после развода, если, конечно, последний состоялся бы по причинам, выгодным Ухватову. Надо отметить, что Анна помогала матери в меру своих возможностей, но ведь этот подлец почти не давал ей денег!Стало мне понятно и то, почему Ухватов как бы поощрял эти «побеги» своей жены. Он-то знал, что больше ей деваться некуда, только в коммуналку, а там у него имелся свой шпион. Ухватов ставил на то, что нервы у Анны однажды не выдержат, и она сблизится с первым же человеком, который скажет ей ласковое слово, тут-то ей и крышка! Ну разве не подлец?!Между прочим, сам Ухватов был весьма охоч до «клубнички» и расслаблялся вовсю. Что правда, постоянной любовницы у него не было. Его привлекали исключительно девушки по вызову, всякий раз новые. Развлекался он где-то на их территории и никогда ни одну не привозил в Васильки. Иными словами, у этого кабана было правило — «не гуляй, где работа1 ешь и где живешь», от которого он никогда не отступал. В Васильках, к примеру, тоже хватало дам и девиц известного сорта, но Ухватор откровенно их игнорировал. А может, ему вполне хватало девушек по вызову? Не знаю. Просто хочу отметить, что даже у такого циничного мерзавца были свои принципы. И эти принципы идеально укладывались в мою схему.То есть тут вот что обязательно повторялось: если Анна сбегала в город, скажем, сегодня вечером, то можно было держать пари, что в Васильках она появится не раньше чем послезавтра. Можно было заключать и второе пари, а именно: назавтра после ее бегства Ухватов вернется из города очень поздно, один, в прекрасном расположении духа и почти сразу же по приезду пойдет купаться на озеро, пускай бы на дворе стоял самый глухой час ночи.Что касается Стряпухи, то по ней можно былопроверять часы: она ложилась спать около половины десятого вечера и просыпалась ровно в половине пятого утра.Садовник же бодрствовал в ожидании хозяина. Затем он принимал от Ухватова его одежду, приносил тому из холодильника две бутылки пива и ставил машину в гараж. Это повторялось почти с автоматической последовательностью.Я также задался простым, но весьма важным для меня вопросом: встречает ли Садовник хозяина, когда тот возвращается с ночного купания? Дело в том, что Ухватов плескался иногда по часу и больше, а иногда ограничивался коротким заплывом. Причем независимо от погоды. Никогда нельзя было угадать, как долго он пробудет на озере. Его возвращение вполне могло совпасть с коротким сном Садовника. Но если такое случится, станет ли Ухватов будить сторожа? Для меня этот вопрос был принципиальнейшим.Ответ не заставил себя ждать.Как-то раз ночью Ухватов ушел на озеро. Садовник же, хлопнув бутылочку пива, а может, и еще кой-чего позабористей, долго зевал и наконец задремал в плетеном кресле, проспав возвращение хозяина. Тот и не подумал будить его. Приласкал Леонарда, после чего поднялся наверх и через какую-то минуту уснул, выключив свет. Садовник, проснувшийся через минуту, посмотрел на часы, почесал затылок, затем подошел к калитке, потоптался у нее с четверть часа и, решившись, задвинул засов, рассудив, очевидно, что хозяин уже дома (тот никогда не запирал сам ни ворот, ни калитки, ни дверей — зачем, если в доме есть слуги?). Затем Садовник подозвал к себе Леонарда, потрепал его по загривку и снова задремал.Очевидно, после опасного существования в «горячей точке» Садовник был убежден, что здесь, в мирном краю, в чинном поселке, ничего из ряда вон вы-ходящего произойти не может в принципе. Между прочим, все подтверждало такой вывод. За целое лето в Васильках не было зафиксировано никаких происшествий, не считая пьяных драк и одного пожара — тоже по пьянке.Итак, Садовник — фактический сторож, единственный из домочадцев, кто мог бы поднять тревогу ввиду слишком длительной ночной отлучки хозяина, вовсе не имел обыкновения проверять, поднялся ли тот в свою комнату.Это обстоятельство еще определеннее приближало меня к цели.Оставался еще страшный пес Леонард.Надо сказать, что, отправляясь на озеро с гостями, Ухватов почти всегда брал собаку о собой, надев предварительно той намордник. Логично было предположить, что ночью он возьмет Леонарда себе в спутники еще охотнее и уже без намордника. Но этого не происходило, что было удивительно.Вскоре загадка разъяснилась.Я ведь не только наблюдал за обитателями и гостями дачи в бинокль, но и нередко шел на озеро вслед за их нетрезвой компанией, совершенно уверенный в том, что останусь незамеченным. В пик сезона народ приезжал в Васильки полными электричками, вдоль обочин дорог и на специальных площадках стояли впритык сотни машин, пляж своей многолюдностью напоминал сочинский берег, а главная васильков-екая улица — Невский проспект. Скрыв глаза под темными очками, надвинув пониже летнюю шапочку с большим козырьком, я пристраивался где-нибудь поблизости от ухватовской компании и внимал хвастливым речам этих современных купчиков.И вот однажды они заговорили о Леонарде, ибо собака действительно вызывала всеобщий интерес. Ухватов нежданно поведал, что в прошлом году пес доставил ему массу проблем. Он взял Леонарда на ночное купание, и пока сам-плавал, какой-то бродяга польстился на его шмотки, то есть на полотенце, рваные шлепанцы и пакет с бутылкой пива, не заметив в темноте грозного зверя. Короче, пришлось везти покусанного беднягу в больницу, откупаться, сочинять историю для врачей... Такой вот анекдот! С тех пор он не берет с собой Леонарда, если идет один. Да и зачем? Пусть лучше дачу сторожит. Вот там есть что уволочь. При этих словах вся компания самодовольно рассмеялась.Что ж, я тоже имел повод улыбнуться: отныне грозную псину можно было не принимать в расчет. Огромный плюс'Таким образом, к середине июля, после всех наблюдений, слежки и подслушивания, я вплотную приблизился к реализации замысла. Оставались какие-то мелочи. В частности, мне не хватало определенного рода знаний, которые, впрочем, несложно было получить, нырнув на полчасика в Интернет. Какие проблемы? В один из ближайших дней я заглянул на прежнюю работу, и ребята без лишних вопросов пустили меня к компьютеру. Я управился за 15 минут. Те сведения, что я почерпнул из информационной сети, обогатили мой замысел конкретными деталями.Пожалуй, последний штрих — осмотр противоположного берета озера. После чего можно было бы приступать к акции.Но вот тут-то меня постигло жестокое разочарование!Я не мог найти там того, без чего мой изящный план рушился, превращался в фикцию. То есть кое-что я находил, но не того качества и не в том количестве. Вот такой осечки я не предвидел! Это был удар! Нет, теоретически замысел оставался превосход-ным. Можно сказать без ложной скромности — гениальным. Но теперь создавалось впечатление, что его практическая реализация здесь, на озере, в Васильках, скорее всего невозможна. Значит, надо искать другую сценическую площадку, надо заманивать Ух-ватова на нее, надо моделировать новые условия, а это немыслимо усложняло дело, тогда как здесь, в Васильках, все было подготовлено, казалось, самой природой, самой судьбой. Не хватало последнего разящего элемента... Неужто Ухватов — вечный любимчик фортуны?Мною овладело беспредельное отчаяние. Я выбрался из пыльных зарослей в лоно цивилизации и пошел в глубь поселка куда глаза глядят.Нежданно я оказался перед местным пивбаром. Сейчас-то я не пью ни капли, да и тогда обходил подобные заведения стороной. Но в ту минуту что-то заставило меня войти внутрь. Очевидно, жажда, ибо день выдался по-африкански знойным. А может, судьба, у которой Ухватов вовсе не числился в любимчиках.В баре было пусто и неуютно. Даже завзятые пив-ники стремились в такую жару поближе к воде, благо пиво можно было прихватить с собой. Осознавая, что делаю глупость,, я заказал маленькую кружку пива и уселся за столик, чтобы собраться с мыслями.