Вторая головой согласно закивала.
Рядышком с первой она бы тоже уже неслась подальше от этой страшной
куклы.
- Идём, значит, дальше… Вторая такая
кукла нам встречается. Потом третья. Все старыми ржавыми гвоздями
прибиты и без глаз. Только куклы тут уже не новые, от дождей и
снегов вид потеряли, одежда их выцвела и лохмотьями болтается… -
добавляет и добавляет страха храбрый и отважный этнограф.
Девицы уж чуть не повизгивают.
Образное у лиц женского пола мышление. Во всех красках представляют
они и поздний вечер в лесу, и чавкающую под ногами воду, клочки
тумана на ветках кустов… Кукол этих, страхолюдин, безглазых.
- На полянку вышли. Посреди её пень
стоит, а вокруг него на колах, в землю вбитых, опять же куклы
развешаны. Тут уж совсем не целые – у какой голова отпала, у какой
рук нет или безногая… - продолжает рассказывать Васька.
Мне про кукол совсем не интересно
слушать.
- Пошёл я спать, - тёплой компании
говорю.
Васька мне только рукой махнул, а
девицы даже головы не повернули…
Так и не знаю теперь, чем эта история
про кукол закончилась.
Глава 5 Ещё один Васькин рассказ
Среди ночи проснулся. Поезд где-то
стоял. Станция, видно, маленькая – крохотный домик-вокзал с плохо
читаемым названием этого забытого всеми места. На столбе в шаре
лампочка еле светит, а вокруг её снежинки вьются.
Мои соседи ещё не ложились. На
столике у вагонного окна две винных бутылки. Одна ещё целая, а
вторая – уже распробованная. Еда какая-то рядышком, стаканы…
Васька и девицы в казенные одеяла
замотались – прохладно в вагоне, экономят железнодорожники на
отоплении.
- А, в деревне той жители и говорят
нам, что бы мы в крайний дом там не ходили. Ну, не в их деревне, а
уже в той, что заброшена. Старуха там жила одинокая, делами всякими
бесовскими промышляла. – негромко Васька девицам свои побасенки
рассказывает.
Васькин голос, скорее всего, меня и
разбудил. Есть за мной такое – когда сплю, громкие звуки мне не
мешают, а от тихой речи могу и проснуться. Вот так интересно мой
организм устроен.
Васька руку из-под одеяла высунул,
остатки из бутылки разлил. Всем поровну. Девицы уже не возражали –
страх свой алкоголем глушили.
Опростали они свои стаканчики, что-то
со стола поклевали. Васька по вагонной полке ближе к одной из девиц
придвинулся, край своего одеяла на неё накинул. Как бы, шалашик
такой уютненький на двоих соорудил.