– Красив, красив, гусь, – обняв парня за плечи, расхохотался Иван. – Хватит на себя смотреть, давай-ко к столу, друже… А кафтан у тебя знатный. Молодец, я ж думал, ты все деньги на девок спустил или на книги, как вон Авраамий, а ты – нет, молодец, о себе подумал. И правильно – по одежке встречают. Чего такой радостный?
– Воевода вызывал, Макарий. – Лукьян шмыгнул носом и, не выдержав, покраснел. – Сказал, скоро десятником стану. А ежели и дале так служить буду, князюшка деревеньку в кормленье пожалует.
– С чего бы это такие милости? – удивленно вскинул брови Иван.
– Так и тебя завтра государь видеть хочет!
– Стоп… Неужто… Неужто – грамотца из Москвы пришла?
– Пришла, а как же! – еле сдерживая довольную улыбку, важно кивнул отрок. – Да не одна, несколько. И от Руфины-боярыни, и от содомита того, дьяка…
– Что еще за содомит? – оторвался от книги Авраам, бывший несколько не в курсе всех московских операций Раничева.
– Да так, – махнул рукою Иван. – Был такой на Москве-граде.
– В Москве содомитов хватает, – важно кивнул молодой дьяк.
Иван с Лукьяном, переглянувшись, заржали.
– Гость к тебе, батюшка, – заглянув в дверь, доложился слуга.
– Ну вот и Нифонт. – Раничев потер руки. – Жаль, на дворе Пост Великий, иначе б я вас получше попотчевал. Инда изопьем мальвазеицы – невелик грех, чай, не первая неделя, да не последняя, замолим. Вы как?
– Я не буду, – мелко перекрестился Авраам. – Грех все же…
– А мы замолим, – храбро улыбнулся Лукьян. – Чай, мясом заедать не будем?
– А какая сейчас неделя, мясопустная?
– Знамо, мясопустная.
– Так вот и нет на столе мяса. – Иван встал с лавки и подошел к двери, встретить последнего гостя. – Входи, входи, Нифонте… Знакомься… Впрочем, что это я? Ты тут и так всех знаешь.
Поздоровавшись со всеми, Нифонт – черноволосый, с узкой бородою, мужчина, поджарый и стройный, несмотря на свои сорок, одетый в немецкое платье, скинув шубу, уселся за стол, поправив серебряную цепь поверх короткого камзола из черного бархата.
– Ты-то хоть, Нифонт, греха не боишься? Мы ж тут с мальвазеею…
– Да я б и мяса с удовольствием сейчас съел, – к неподдельному ужасу Авраамки, рассмеялся гость. – Бог простит, думаю… И слава Господу, сюда еще не добралась Святая инквизиция.
– И не доберется, будь уверен, – скривился Раничев. – Ну угощайтесь, гостюшки дорогие.