— Подъём, Материны детки, — услышал Серый насмешливый оклик. — У
вас там сестричка — того.
— Что — того? — не понял Георгий. Потёр заспанное лицо. — О чём
ты?
— Да, говорю, красавица ваша пропала. И кобыла соседская вместе
с ней. Я так мыслю — к Матери Доброты подались обе. От мужиков
подальше, — и Джек подмигнул побледневшему Георгию.
Серый
— Ещё под утро свинтила, — объявил Джек, едва войдя в дом, куда
вчера с гордым видом удалилась Ариадна. — До рассвета часа два
оставалось, не меньше... Не спала она тут. Подождала, пока мы
ставни закроем, кобылу отвязала — и привет Мамаше.
Дежурных на день они не выставляли. Когда заговорили об этом,
Георгий удивился и заверил, что опасаться некого. Джек не стал
спорить.
«Ну, ещё бы, — мелькнуло тогда в голове у Серого. — Уж Джек
точно знает, что одного из двух людей, представлявших реальную
опасность, увёл с собой отец, а вторая мертва! От кого тут караулы
выставлять? И впрямь, не от кого».
— Почему ты думаешь, что не спала? — спросил Георгий.
— Дак, холодрыга в доме, — объяснил Джек. — Дрова, как взяла у
нас, так вон и лежат. — Он кивнул на рассыпавшуюся по полу возле
печки охапку. — Этот дом, поди, больше года не топили.
Георгий прошёл в комнату, потрогал печку. С детской обидой в
голосе подтвердил:
— Холодная.
— Надо же, — фыркнул Джек.
А Георгий, до сих пор рассеянно оглядывающийся по сторонам,
вдруг нахмурился. Обошёл печку. И обескураженно сказал:
— Тут письмо.
— С того света? — ухмыльнулся Джек.
Но, тем не менее, быстро подошёл к нему. Серый, Эри и Виссарион
— следом.
На широком боку печки, когда-то белом и гладком, а теперь
пожелтевшем и облупившемся, было написано углем:
«Не ищите меня.
Мой долг — нести людям учение Матери Доброты.
Надеюсь, что рано или поздно вы тоже найдёте в себе силы избавиться
от скверны.
Ариадна».
Серый заметил, что у Джека, уставившегося на надпись, шевелятся
губы — в посёлках Цепи взрослые читали плохо, по складам. Некоторые
вовсе были неграмотны. Отец не раз вздыхал о том, что школы неплохо
бы устраивать не только для детей, но и для и их родителей. В этом
паства Шамана от жителей Цепи заметно отличалась — Георгий при
чтении затруднений явно не испытывал. И Ариадна, зараза такая, в
своём послании ни одной ошибки не сделала. Буквы были выведены
твёрдым, аккуратным почерком самой прилежной ученицы в классе.