Люди с криками бросились врассыпную, истерически завизжали
женщины. Одной женщине — немолодой, тучной — с трудом удалось
увернуться от занесённого топора. Серый бросился к ней — оттолкнул
подальше и развернулся, готовый кинуться на озверевшего психа. Но
тот ни на толстуху, ни на Серого внимания не обратил. Его
интересовал Джек.
Остановившись там, где секунду назад стояли соплеменники, и
оглядевшись вокруг безумным взглядом, мужик развернулся. Увидел
Джека. Снова взвыл и бросился на него.
В этот раз люди, стоящие у Джека за спиной, отреагировали
быстрее. Бросились бежать, едва увидев ошалелый взгляд.
А Джек снова остался на месте. Невозмутимо стоял — до последней
секунды. До того мгновения, когда занесённый топор должен был
раскроить ему лоб. И в это мгновение неуловимым движением ушёл в
сторону. Только что был тут — и вдруг его уже нет.
Толпа ахнула.
Серый услышал, как у него за спиной взвизгнула Эри. Метнулся к
ней, схватил за руку и прошипел:
— Заткнись! Он знает, что делает.
Сообразил наконец, что Джек нарочно не трогает сумасшедшего —
которого мог бы вырубить одним ударом.
То, что происходит — представление, игра на публику. Джек
демонстрирует, на что способен. Как и то, что для него это — всего
лишь лёгкая разминка. Только бы рана не открылась! Не зажила ж ещё
толком... Нашёл, тоже, время понтоваться.
Мужик снова пронёсся мимо.
— Не устал? — сочувственно спросил Джек.
Мужик, с трудом устоявший на ногах — готовясь к удару, которого
не случилось, по инерции пролетел далеко вперёд, — выпрямился.
Повернулся к Джеку.
— Отдохнул бы ты уже, — миролюбиво посоветовал тот. — Чай, не
пацан, так носиться! Посиди, перекури. Поляну накроем, девчонок
позовём... Чем не жизнь?
Чем не понравилась мужику описанная Джеком жизнь, Серый так и не
узнал. Абориген снова взревел от злости, вскинул над головой топор,
как будто собрался разрубить Джека пополам, и ринулся на него.
— Да что ж ты такой нервный? — расстроился тот. — Утомил,
ей-богу, — и вдруг резко, стремительно нырнул под соперника.
Толпа снова ахнула. А Джек схватил мужика за руки, сжимающие
топор, и бросил через себя. Абориген исполнил в воздухе эффектный
кульбит и шмякнулся на землю, крепко треснувшись затылком.
Джек выпрямился.
Небрежным ударом ноги выбил из рук поверженного врага топор.
Наклонился, подобрал. Постучал головой топора о ладонь. И
непринуждённо осведомился, оглядывая застывших людей: