Князь задвигает меня за свою спину. Судя по его поступку, он уже перехотел меня убивать.
– Не подходи ко мне, Левент! – взвизгивает она и шарахается в сторону.
Видит меня, выглядывающую из-за широкой спины фельтмаршалока, и бросает мне очередное обвинение:
– Так ты с ними заодно! – теперь баронесса обращается непосредственно к князю: – Мало вы оболгали мою семью, так теперь ещё решили и надо мной посмеяться. Казней не хватает? – она краснеет от гнева, набиравшего обороты. – Хотите ещё больше опустить мой род фальшивым отбором? – девушка срывает венок с головы и швыряет на землю.
Но тот не падает, а исчезает, не успев упасть, и снова появляется на законном месте – на голове баронессы. Однако девушка не успокаивается, наступает на князя, сверкая молниями в глазах. Вот только его высокопревосходительство не ведётся на её гнев.
– Протестую, Полина Андреевна, – подбегает граф Баранэра. – Эта девушка, – он смеряет баронессу брезгливым взглядом. – Не может принять участие в отборе.
– Она прошла Арку, – я не отступлюсь от своего слова.
– Да-да, некогда мне участвовать в постановочном отборе, – поддерживает графа девушка и возвращает ему взгляд полный презрения. – Я как-никак не могу покидать Чудовищные острова, куда ссылают всех неугодных власти.
К нам присоединяются и другие министры, не успевшие уйти, которые согласны с Баранэрой.
– Тихо! – приказывает великий князь. – Вы можете подтвердить, что баронесса Тика справилась с первым испытанием? – он спрашивает у других судий.
Рена качает головой. Её внешний вид говорит за неё: она сражалась с монстрами, поэтому пропустила этот момент.
Клеопра и Ай Семь одновременно смотрят на поддерживаемую иль Лалибет и красноречиво вздыхают. Они были заняты ею, поэтому тоже не следили за Аркой. Про Монашку и так всё понятно: она до сих не пришли в сознание.
– Демонстрация велась? – фельтмаршалок спрашивает у графа Баранэра.
– Нет, – отвечает тот. – Едва началась бойня, как я приказал отключить сферы, чтобы не пугать народ.
Великий князь поворачивается ко мне и разводит руки в стороны, поджимая губы и приподнимая брови. Мол, мои слова подтвердить никто не может.
Но я права!
И так обидно стало! Чувствую, как защипало в глазах, окружающие расплываются. Вспомнила, как меня безосновательно обвиняли в детстве и отрочестве. Как больно было! И ведь никто за меня тогда не заступился!