, пожелтевших на солнце одеждах лежали повсюду.
И именно их вид скорей всего напугал девушку. Та
взвизгнула от неожиданности, чем окончательно и разбудила
меня.
Я снова закрыл глаза, но теперь с другой целью.
Прямой опасности не было, так что я сосредоточился, вспоминая
вчерашний вечер.
Был конец недели, так что я зашел в бар, намереваясь
опрокинуть стаканчик-другой и пойти домой спать. В баре было шумно
в этот раз. Какая-то компания молодежи резвилась, но вроде бы в
пределах разумного.
Были еще посетители, но не много, так как бар не
особо популярный, за что я его и люблю. Я помню, как симпатичная
блондинка принесла мне бурбон. А затем…
Затем я проснулся напротив бывшего обладателя крайне
незнакомого мне черепа. Не то, чтобы у меня были знакомые черепа,
но уверен, этого бы я запомнил. Все-таки это первый настоящий
человеческий череп, который я видел в своей жизни.
Отлично. Просто, блин, прекрасно. И что здесь
происходит вообще?
Я вновь открыл глаза и понял, что окружающая
обстановка слегка изменилась. Среди истлевших тел в древних
доспехах, каких-то мантиях и выцветших плащах стали подниматься
люди. Только вот одеты они были вполне знакомо.
Джинсы, толстовки, платья, кеды, туфли и даже парочка
пиджаков. Картина десятка ошарашенных людей, стоящих посреди
высохших трупов в окружении каких-то древних камней-колонн, странно
действовала на психику.
Обстановка получалась настолько сюрреалистичной, что
я вновь и вновь возвращался к мысли, что это все сон. И тогда я
принял волевое решение пошевелиться.
Острая боль, пронзившая все тело, ознаменовала
торжество разума, победив все сомнения. Если утренняя боль все еще
со мной, значит, и остальное реально. Я здесь, в своем
бедном изувеченном теле, посреди какого-то незнакомого места.
Прекратив дергаться, я рефлекторно принялся двигать
пальцами, разгоняя кровь и заставляя мышцы сокращаться. Это уже
вошло в привычку, так что оставалось просто потерпеть. Самое
сложное – это пережить первые десять минут, затем боль
станет вполне приемлемой.
Разве что холодный камень и крайне неудобная поза сна
могли вызвать осложнения. Так что в этот раз надо действовать
особенно аккуратно.
Пока я занимался своей необычной формой утренней
гимнастики, продолжал наблюдать и за остальными. Четырнадцать
человек, не считая меня. Четыре девушки, десяток парней.
Испуганные, растерянные, взволнованные, но все как один помятые и
продрогшие.