- …уязвимости – колющий урон, магия
снов, иллюзии. Слабые места – лапы, пасть, задняя часть шеи…
О магии можно было только мечтать, да
и колющего урона у меня не имелось. При лучшем раскладе я буду
дубасить её посохом битый час, при условии, что она ни разу не
попытается дать сдачи. Плохи дела.
- Обычное место обитания – скальная
гряда на юго-востоке Железной империи. Мантикоры – безжалостные и
умные охотники, атакующие жертв из засады или выслеживающие их за
многие километры. Особое пристрастие питают к человеческому
мясу.
Эми замолчала, а я сидел, словно
покрывшись коркой льда. Выслеживают добычу. Обожают человечину. Эта
тварь не просто так выбежала мне навстречу – она шла по моему
следу, а я дополнительно облегчил ей задачу, протопав по тому же
пути второй раз. Сколько ей потребуется времени, чтобы дойти до
цели? Сутки? День? А потом она попросту устроит новое логово в
кратере, где раз в пару часов из воздуха появляется свежее
мясо…
Я не то что взобрался – взлетел по
самодельным ступенькам, обливаясь холодным потом. Убираться отсюда,
немедленно, сейчас же! Бежать, пока не развалится такой надёжный
новенький посох и не сотрутся нестираемые башмаки. У меня всё ещё
оставался восток – и последнюю ставку пришлось
сделать на него.
Если на севере и западе каменистая
пустыня постепенно перерастала в подобие степи, восток превращал её
в пустыню «настоящую», с песком и огромными барханами, раскалёнными
чуть ли не докрасна. Сапоги вязли, и скорость передвижения резко
упала, но во мне теплилась надежда, что мантикора не сможет за мной
последовать, если ветер заметёт следы. В конце концов, я ходил во
все стороны света от места возрождения – она вольна выбирать любое
на свой мантикорий вкус и отправляться куда подальше. Лучше,
конечно, на север – прямиком в ядовитый туман.
Выносливость тратилась, когда я
поднимался на песчаные холмы, солнце пекло так же, как и на южном
пути. Если я умру от жажды, меня ничего не спасёт, а запас времени
неумолимо утекал. Постепенно барханы сменились относительно низкими
дюнами, а за ними потянулась песчаная равнина. Я прибавил ходу, но
через десять минут вынужден был остановиться. Местность приняла
неприятно знакомый вид – почти весь путь был усыпан воронками
разных размеров, зияющими в песке словно открытые раны. Чтобы
обойти их пришлось бы сделать многокилометровый крюк, потеряв
драгоценное время. Покрепче сжав посох, я двинулся напрямик.