Совершая длинный прыжок на сцену, лицом к арахне я развернулся
уже в полете. Размер зала позволил ей принять полноценную форму,
так что сейчас я видел перед собой массивную тварь, что снося всё,
неслась ко мне. Выпуская в неё Цепи, четко понимал, что надолго они
её не удержат. Но нескольких секунд будет достаточно. Сразу за этим
очередная шашка в руки и щелчок зажигалки. Снаряд летит точно под
ноги твари, и следом сразу второй. Тварь бешено взревела, когда
черные цепи оплели её, не позволяя двигаться дальше. В это время в
руках появляется «Винторез», ствол которого смотрит твари в морду.
Выстрел, еще один и еще. Я вижу, как пули рвут плоть, сдирая её с
костей, но этого недостаточно. Взрыв! И сразу второй, от которого
меня чуть сносит в сторону и оглушает. В ушах звенит, на языке
привкус крови. Перед глазами всё плывет, но понимание отката Прыжка
и Копья словно бальзам на душу. Маны осталась треть и дальше её
удерживать нельзя. Развеиваю цепи и Прыжком сближаюсь с тварью
практически вплотную. Копье вырывается с раскрытой ладони в
считаных сантиметрах перед мордой арханы. Она в это время
выбрасывает вперед две передние лапы, и всё, что я успеваю, так это
лишь немного довернуть корпус. Копьё напрочь сносит ей бошку, но
слишком рано. Лапы уже мертвой твари пробивают меня насквозь. Одна
пронзает плечо, вторая живот. Тварь медленно оседает на пол,
погребая меня под собой.
Лежа под человеческой частью тела паучихи, я старался
абстрагироваться от боли. Нужно только немножко подождать.
Перетерпеть, пока оно начнется испаряться.
Обрубок шеи твари оказался как раз над моим лицом. Горячая, даже
скорее обжигающая черная кровь заливала глаза, нос и рот. Я даже
отвернуться не мог и первые секунды просто пытался закрыть глаза и
крепко сжать губы. Кровь словно была живой. Она затекала через
ноздри, оставляя после себя прожжённые дорожки плоти. Я ощущал
каждый сантиметр её движения. Каждый сантиметр, что огнем двигался
по телу, проникая внутрь, пока сознание меня наконец-то не
оставило.
Время в темноте, тем более, когда ты не понимаешь себя,
относительно.
— Очнись, — тихий бархатный голос, идущий, казалось бы,
отовсюду.
Понимание окружения пришло не сразу. Вокруг было темно и
холодно, а тела своего я не чувствовал. Только голос, который
спустя несколько секунд и вовсе забылся.