Лена поняла, что сейчас воспоминания о том виде больше не
вызывают у нее тошноты. Теперь она чувствует страх.Очень большой
страх. Все голоса в голове, что тихонько подсказывали ей, теперь
разделились, а она и не знала, что их так много.
— Беги. Прямо сейчас. Домой, взять все деньги, что есть, сесть в
автобус, уехать. Оттуда, из Новосибирска — уже на поезд,
куда-нибудь подальше. Ты же хотела увидеть море? Владивосток
ждет!
— Жди! Вступив в битву, убегать нельзя!
— Домой! Никто и не видел тебя! Колдун убил одних, и убьет
других, но тебя он не заметил, и если ползти тихо, ты отойдешь в
сторону, ты спасешься!
— Бесполезно, бесполезно. Кто влип в игры колдунов, тот погиб.
Чтобы спасти хотя бы душу, надо повеситься! Прямо здесь, прямо
сейчас! Ремешок от сумочки как раз подойдет...
Последняя мысль просто поразила ее своей нелепостью. Поразила
настолько, что она разозлилась и вслух сказала:
— Что за бред! — слова словно разбили наваждение и наступила
тишина. А может, напротив, они создали новое наваждение, потому что
Лена увидела вдруг сразу множество вещей.
Где-то по вечернему городу крался верхом на черном волке
колдун.
В сетях чудовищного паука запутались и тихо плачут две еще живые
девочки.
Человек с двумя мечами спешил-спешил на помощь, хотя и не знал,
куда и кому.
И совсем рядом стоял рыжий конь. Стоял и терпеливо ждал, и к
седлу его были прицеплены копье и охотничий рог.
Лена оглянулась и уставилась прямо в глаза коню. Конь смотрел на
нее, и ей почему-то показалось, что ему весело. Конь был
полупрозрачный, но куда более реальный, чем Киска-Мяу. Под его
взглядом Лена поняла, что ничуть не боится. Вместо страха
пробудился гнев — как смеет мерзкий колдун творить такие
гнусности?!
Когда-то мать рассказывала, что в детстве Леночка как-то чуть не
полезла на сцену в театре на спектакле про Красную Шапочку —
остановить обманщика-волка! И сейчас Лене было вовсе не смешно это
вспоминать. Она вдруг поняла, что тогда она, малышка пяти лет —
была права. И права сейчас.
Она медленно, как во сне подошла к коню ближе, протянула руку.
Погладила теплую морду, коснулась пальцами поводьев. Она никогда не
ездила верхом, только в кино видела, как это делается, но сейчас ей
хотелось сесть верхом, взять копье, затрубить в рог... И устроить
охоту на мерзость! Не было ни малейших сомнений, что она может — и
удержаться в седле, и удержать копье, и найти в вечернем городе
колдуна...