Зоя затаила дыхание, оглянулась.
- Счастливо!
- Удачи… - прошептали ей вослед.
И Зоя вышла на улицу.
Опасливо поглядывая наверх, на окна, и уже вцепившись в края
детского рюкзака, в рукоять припрятанного в его боковом кармане
топора, Зоя пробежала мимо первых двух подъездов – с замирающим
сердцем и больно бьющим в виски пульсом. Бросила ещё взгляд наверх
– опустила глаза посмотреть, что впереди…
И, похолодев, чуть не споткнулась на полушаге. Вот дура-то –
наверх пялилась… Навстречу, негромко гудя и время от времени вяло
рявкая друг на друга, ковыляла толпа страшных существ с выпученными
глазами. Откуда они появились так быстро, что Зоя их не заметила?!
Вывалились из предпоследнего подъезда?
Да какой топор – против такой оравы?! Ноги оцепенели, отяжелели
так, словно их надули густой жидкостью, которую вкачали насосом.
Свои остекленевшие глаза, готовые лопнуть от напряжения, Зоя
чувствовала, но ни моргнуть, ни повести ими в сторону не могла –
только пялилась вперёд. Как не могла и сдвинуться с места.
Понимание, что бежать поздно, нахлынуло следующей холодной волной.
Остолбенела на месте…
Только автоматически считала: пятеро, семеро… Десять (не упасть
бы! Не упасть!)… Краем глаза – есть даже дети… Пять метров до неё…
Три… Сейчас ускорят шаг и бросятся на неё, повалят на землю,
вцепятся в горло и разорвут его, высасывая кровь! Ударят головой об
асфальт и сожрут разлетевшиеся по дороге ещё тёплые мозги!.. Ступор
проклятый! Развернуться бы да побежать!! У своего подъезда соседи
до сих пор сторожат – откроют на её крик! Успеют открыть! А не
успеют, так помогут отбиться!
Шедший впереди всех крупный толстяк, с раскрытым ртом, с
порванной щекой, вдруг шагнул в сторону – обойти Зою, застывшую,
словно в трансе. И вся толпа послушно последовала его примеру:
раздалась в стороны, обтекая, оставляя пространство и даже не
задевая оцепеневшей от ужаса женщины. Последними прошли будто
внезапно постаревшие дети – тяжело передвигая ногами, но мёртвыми
глазами с одутловатых лиц резко стреляя по сторонам.
Она почувствовала только подобие короткого прохладного ветра,
поднимаемого проходящими мимо существами – то ли мёртвыми, то ли
суррогатно живыми. Ветра, в котором витали вонючие запахи
застарелой крови, начинающей гнить кожи, устоявшегося аммиака на
ткани – видимо, из-за органов пищеварительного тракта, уже не
контролируемых сдохшими мозгами… Она нечаянно вдохнула этот ветер
глубже – и её чуть не стошнило от проникшего в организм
зловония…