Она спросила себя, почему так и не уволила его с поста главы службы безопасности, и в мыслях у нее снова выстроились очередью ответы, начиная с его не раз доказанной расторопности и кончая тем смягчающим обстоятельством, что рожден он был на Земле. Вероятно, были и другие причины.
Когда Кородор повернулся, чтобы уйти, Джоан его остановила.
– Отвечая на ваш вопрос о Доме, – сказала она, – следует учитывать, что В-математика – совсем новая наука. Сомневаюсь, что где-либо есть некто, достаточно в ней сведущий, чтобы знать наверняка. Даже Институт не знает всего.
– Дом, возможно, знает. Его наставник говорит, что его интуиция собьет с толку любого. Нет, я ни в коей мере не собираюсь оспаривать ваши доводы. Если это неизбежно, Дому, возможно, лучше не знать. С первого взгляда очевидно, что он из тех, за кем охотится Институт.
– Значит, вы понимаете, что у нас нет ответов на все вопросы.
Он пожал плечами.
– Возможно, мы задаем не те вопросы.
ВЕРОЯТНОСТНАЯ МАТЕМАТИКА
«Как Теория относительности и Единственная Заповедь жалостливой йоги, девять уравнений вероятностной математики служат примером того, как, на первый взгляд, малая искра способна спровоцировать чудовищный взрыв социальных трансформаций.
«Вероятностная математика предсказывает будущее» – так говорят малообразованные люди. Тысячу лет назад они изрекали бы «E равно MC в квадрате», полагая, будто охватили все стороны математического мышления…
Вероятностная математика исходит из допущения, что мы обитаем в поистине бесконечной совокупности Вселенных, в не имеющих пределов пространстве и времени, мирах без конца… – в творении столь безбрежном, что нашу заданную причинно-следственными связями Вселенную вольны называть просто кругом света от свечки. В подобной совокупности мы можем только вторить словам Дон Кихота: «Все возможно…»
«…По разные «стороны» от нашей выстроились альтернативные Вселенные, бесчисленные миллионы миров, различающиеся, быть может, орбитой одного-единственного электрона. Чем дальше, тем все больше различия – пока в сгущающихся тенях на краю воображения не появились бы Вселенные, не знающие времени, звезд, пространства и рацио».
«…Как указывал Подлунный, на заре своего развития В-математика опиралась на определенную врожденную подвижность ума. Многие превосходные практики были одновременно неизлечимыми безумцами, возможно, именно вследствие этой лабильности. Если оставить в стороне эту особую подгруппу, к которой принадлежал сам Подлунный (остальные были, как правило, высокообразованны и обладали потрясающей интуицией). Удача словно держала их за руку. Многие В-математики работали на Шутниковский Институт.