За спиной Дома кто-то развел костер. Он попытался сесть: такое впечатление, что на грудь ему положили докрасна раскаленный прут.
– О джавиндо мей псативи, – произнес мягкий голос.
Над ним возникла кошмарная физиономия. Серая кожа мешками свисала под глазами, в четыре раза больше положенного, а крохотные зрачки плавали в белке, точно икринки в молоке. Огромные приплюснутые уши были нацелены на Дома. От запаха плесени перехватывало дыхание. Привлекательность этого лица подчеркивали огромные выпуклые солнцезащитные очки.
Фноб пытался говорить на галанглийском. Напрягшись, Дом ответил ему на фнобском, от которого любому нефнобу впору челюсть вывихнуть.
– Надо же, какой образованный, – сухо отозвался фноб. – Меня зовут ФФФ-Шс. А ты Председатель Сабалос.
– Только с завтрашнего дня, – простонал Дом и поморщился, когда снова накатила боль.
– Эээ. Да-сс. Ради меня не вставай, тем более резко. Я обработал ожог. Он поверхностный.
Поднявшись, фноб вышел из поля зрения Дома. Маленькая тварь наблюдала за ним все так же напряженно.
Дом медленно повернул голову. Он лежал на небольшой прогалине в середине плавучего острова, множество которых закупоривали протоки в гигантских топях. Иногда корни трав и тростников переплетались так плотно, что создавали довольно большие кочки, которые, оторвавшись от берега, превращались в островки. Данный остров двигался медленно и – что примечательно – против течения. Из-под высохшего камышового перегноя временами доносилось гудение старинного мотора на тяжелом водороде.
Учитывая спрятанные под толстым камышовым настилом мотор и вспомогательные механизмы, островку не удастся долго скрывать свои тайны даже от немудреных поисковых устройств. Но в топях несколько сотен тысяч таких островков. Кому под силу обыскать их все?
В голове Дома начал складываться вывод.
Тут фноб прошел перед ним, и Дом увидел двуклинковый кинжал тшури, который он задумчиво перебрасывал из руки в руку. Дом же был в чем мать родила, если не считать, конечно, корки соли, засохшей на его черной коже.
От его присутствия фнобу было явно не по себе. Время от времени он переставал жонглировать ножом и начинал напряженно рассматривать Дома.
Отдаленное шуршание флайера они услышали одновременно. Нырнув куда-то вбок, фноб откинул в настиле люк и вырубил мотор, обратным перекатом он очутился буквально на Доме, к горлу которого приставил острие кинжала.