– Ни звука, – предостерег он.
Они лежали неподвижно, пока шорох флайера не стих в отдалении.
Фноб промышлял контрабандой пилака. Когда из морских глубин поднимались гигантские двустворчатые раковины, получившие лицензию от Правления ловцы дагонов сотнями выходили в море, чтобы при свете полной луны добывать огромные жемчужины переливчатого пилака. Их плавучие базы имели оборудование, позволявшее отмахиваться от откушенной руки как от досадной мелочи и даже смерть не воспринимать как прекращение жизни.
Но были и другие ловцы. Эти в силу своей натуры работали в одиночку и были истинными асами. То, что они вырывали у моря, принадлежало лишь им, включая саму смерть. Временами Правление объявляло кампанию по борьбе с ними и предпринимало вялые попытки остановить контрабанду пилака за пределы планеты. Пойманных контрабандистов не убивали – это, разумеется, было против Единственной Заповеди[2], – но Дому пришло в голову, что для таких, как они, альтернативное наказание было гораздо хуже смерти, с которой они еженощно играли. Выходило, что контрабандист, если понадобится, и впрямь его убьет.
Фноб встал, все еще держа кинжал за более тяжелый, смотрящий вперед клинок.
– Почему я здесь? – кротко спросил Дом. – Последнее, что я помню…
– Ты премирно плавал себе среди лилий – с ожогом от дезинтегратора на груди, – зашипел и засвистел, растягивая шипящие, фноб. – Служба безопасности с рассвета тут шарила. Как будто кого-то искали, преступника, наверное. Ну а я просто любопытен, поэтому и подобрал тебя.
– Спасибо, – медленно садясь, сказал Дом.
Контрабандист пожал плечами – странно выразительный жест при таком худом, костлявом теле.
– Сколько отсюда до башни?
– Я нашел тебя в сорока километрах от Небесного Столпа. С тех пор мы проделали километра два, может быть.
– В сорока! Но кто-то стрелял в меня возле самой башни!
– Быть может, для утопленника ты хорошо плаваешь.
Не спуская глаз с выписывающего восьмерки клинка, Дом в несколько этапов поднялся на ноги.
– Много пилака собираешь?
– Восемнадцать килограммов за последние двадцать восемь лет, – ответил, рассеянно наблюдая за небом, фноб.
Дом против воли быстро подсчитал.
– Ты, наверное, мастер своего дела.
– Много раз умирал. В других жизнях. Может, эта Вселенная – мой шанс. И что тогда считать мастерством?