Но тихоокеанцы почти что
приятели с Американским Союзом. А вот Северная и Южная
Атлантические Конфедерации вместе дружат против Родины
Гэрри.
«Ну и идиоты! – подумал
размышляющий над историческими событиями и политикой мальчик. –
Зато мы в космос летаем и Марс колонизируем! А янки только туристов
на орбиту катают!»
Мальчик был не по годам
начитанным. В школе его иногда дразнили зубрилкой. За что он бил
морды, потому что никогда ничего не зазубривал, просто учеба
давалась ему на удивление легко.
Вот и сейчас Гэрри достал свой
старенький коммуникатор и настроился на новости. Сегодня был очень
важный день, которого он ждал.
– …совершил посадку возле
города Оренбурга, – раздался бодрый голос ведущего информационной
программы. – Это такой город в центре России. Там еще шелковые платки делают.
– Я знаю, Боб, – прервала его
напарница. – У моей бабушки – она русская, кстати, такой был! Ты
лучше скажи, как там Хана?
– Хана о-кей! Ее сразу же
перенесли на борт вертолета и увезли в Москву. Ребеночек в порядке,
так что месяца через четыре на свет появится первый человек,
зачатый в космосе!
– Ну, это не факт! – возразила
дикторша. – Саманта Робертсон тоже забеременела в
космосе.
– Но на орбите, и всего за пару
дней до приземления! И вообще, это еще доказать надо! Мало ли, что
она занималась любовью с Диком Торном!..
Гэрри выключил экран и
откинулся на доски настила.
«Ну и замечательно!» – с
облегчением решил он.
Знаменитая японская астронавтка нравилась мальчику. Он
даже подрался месяц назад с Кевином Шахрмайером, когда тот сказал о
ней похабщину.
«И вообще: космонавты — это
особые люди. Почти что боги», – подумал мальчик, проваливаясь в
дрему.
Его разбудил яркий
свет.
Щурясь и прикрываясь рукой,
мальчик сел, потянулся к ружью.
– Гэрри, ты попался! – раздался
усиленный мегафоном голос отца. – Сиди на месте, мы сейчас тебя на
абордаж возьмем. И не прыгай в воду, там аллигаторы!
«Какие еще аллигаторы?! – хмуро
подумал мальчик. Их давно уже всех перебили!»
Но все равно послушался и
только наблюдал, как катер погранохраны приближается к плоту, как
двое пограничников в камуфляжке цепляют его, как отец тянет руки
навстречу сыну. Крепкую и жилистую левую и затянутый в черную
перчатку протез правой.
– Не бойся, задницу твою многострадальную бить не буду. Вижу,
что ты уже слишком вырос, – пообещал отец.