– Ну и катись на свою Лютецию!
– зло выкрикнул Роман.
Резко развернулся и, не
попрощавшись, ушел.
Больше он мне не звонил. И я не
пыталась поговорить еще раз.
Подождала два дня и забрала из
ЗАГСа заявление.
Как я прожила последующие дни,
не могу понять. Меня накрыла пустота, и, чтобы заполнить ее, я
плакала. Сидела дома и ревела в три ручья. А, когда стало совсем
невмоготу, позвонила Хане.
Я не могла заставить себя
сообщить о случившемся никому другому.
Ни командиру, ни Кирану, ни
маме. Просто не представляю, как я буду с ней разговаривать. Она
так радовалась и ждала свадьбу.
Киран наверняка попытался бы
меня утешить, приехал и тихо сидел бы рядом. Что до командира, так
он сам бы переживал чуть ли не сильнее меня самой. А
Хана…
Я знала, что как только она
узнает, тут же примчится и надает мне по шее. Ждала этого и
боялась.
– Козел! – коротко произнесла
Хана свое любимое русское ругательство. Ну, из тех, что цензурные.
– Нася, ты подождешь меня пару часиков? Я найду его и набью
морду!
– Не стоит, – вымученно
улыбнулась я. – Рома с детства занимается тхэквондо. У него синий
пояс.
– Это проблема, – японка,
изображая задумчивость, почесала подбородок. – Я в ногомашестве не
сильна. А получить по тыкве от этого гада будет не эстетично.
Может, подкараулить его и огреть из-за угла какой-нибудь
битой?
Я взглянула на маленькую
самурайку. Она что – серьезно? А ведь с нее станется.
– Не вздумай!
– Почему? – удивилась Хана. –
Зло должно быть наказано!
– Он – не зло, – вздохнула я. –
Рома по-своему меня любит, и ему сейчас очень
паршиво.
– Но не так, как тебе. Надо
уровнять.
– Не надо.
– Тогда… – Хана призадумалась
на пару секунд. – Нася, у тебя как с деньгами?
– Хватило бы на самого крутого
киллера, но я их тебе для этого не дам! – попыталась пошутить я. –
Хорошо с деньгами. То, что заплатили за экспедицию, на несколько
лет безбедной жизни хватит.
– Замечательно. То есть, я бы
тебе заняла, если что, но так будет проще. Жди меня здесь. И без
глупостей! Вон, у тебя подушка еще не насквозь мокрая, поорашай ее
еще девичьими слезами.
Она поднялась с диванчика, на
котором мы с ней сидели рядком, и стремительно покинула мою
квартирку.
Хана вернулась часа через
два.
– Поехали! Карета подана! –
безапелляционно заявила девушка, как только я открыла
дверь.