– Понятно, – ненадолго
замолчал, оценивающе разглядывая мертвеца, пока ещё неотличимого от
живого дари. – Послушайте, а как долго это тело будет подвижно, и
насколько оно вам послушно?
– До тех пор, пока я не отпущу
душу Абдулахира, прикованную к этому телу. Энергии эфира будут
поддерживать целостность материальной формы, сохранённой в момент
проведения ритуала, а призрак, что я в него вложила, двигать им
подобно марионетке. Либо, пока кто-то сильнее и умелее меня не
разорвёт сковывающие их цепи. Что же по поводу послушности, моя
воля, это его воля.
– Замечательно, –
обрадовался.
Достав из пространственного
кольца типовой амулет с пространственной меткой, одел на шею
Абдулахира.
– Не могли бы вы попросить его
вернуться в лагерь и там сорвать этот амулет с цепочки? Желательно,
поближе к скоплению разбойников и подальше от пленников.
– Хотите их освободить? – легко
догадалась Мадави.
Не разобрал, то ли одобряя, то
ли порицая за это.
– Почему бы не попробовать,
имея такую возможность? Первый раз встречаю что-то не защищённое
проклятыми запретами пространственных врат. В какой-то степени это
для меня не только вызов, но и оскорбление.
– Наставница Мадави, давайте им
поможем, – загорелись желанием поучаствовать в этой авантюре
ученицы храма.
Возомнив себя борцами за всё
хорошее против всего плохого. Спасительницами попавших в беду. Уже
воображая, как лично врываются в убежище бандитов, красиво их
побеждают, наверняка «толкнув» пафосную, проникновенную речь,
заслуживая бурные овации восхищённых зрителей и благодарности
освобождённых пленников. Это я себе так представил. Судя по гримасе
Мадави, она явно представила что-то другое. Менее
приятное.
– Храм Песчаных дюн в дела
живых не вмешивается, – строго отчитала воодушевившихся девочек,
остужая их пыл. – Мы можем помочь нуждающимся, но не можем
участвовать в чужих конфликтах.
– Так они же нуждаются в
спасении? – Сами не поняла, в чём проблема.
– Кто тебе это сказал? – с
холодком поинтересовалась Мадави. – Ты знаешь, кого разбойники
удерживают против воли? Можешь поручиться, что их освобождение не
приведёт к пролитию ещё большей крови? О том, что они праведные
дари? Или о том, что они нуждаются в спасении?
Рановато ещё Сами спорить со
жрицей.
– Так что же нам, увидев
несправедливость, закрыть глаза и пройти мимо? – расстроилась
девочка.