- Ну, что, ребята, давайте знакомится, - начал разговор с новыми
курсантами Мехлис, когда они привели в порядок столовую и расселись
за сдвинутыми вместе столами, - зовут меня Лев Захарович Мехлис,
армейский комиссар первого ранга и Начальник Главного
Политуправления армии. Это я вас рекомендовал к зачислению
курсантами. Так что не подведите меня. Я поручился за вас перед
самим товарищем Сталиным, - в голосе комиссара послышалась сталь.
Не обращая на это внимание, ребята разом издали восторженный вздох.
Им и в голову не пришло поинтересоваться, почему для того, чтобы
зачислить их в училище целому Начальнику ГлавПУРа пришлось решать
этот вопрос с самим товарищем Сталиным. Сам факт того, что о них
знает Иосиф Виссарионович, приводил молодых людей в состояние
восторженной эйфории. Их глаза загорелись, а души переполнила
решимость, во что бы то ни стало не подвести оказанное доверие.
Лишь Ленка Волкова как-то робко спросила:
- Товарищ армейский комиссар первого ранга, вы же нас не
знаете.
- Зовите меня товарищ Мехлис, мы же с вами просто беседуем, -
Лев Захарович улыбнулся открытой улыбкой. Он был жесток и фанатично
требователен к себе и людям, но с людьми разговаривать и работать
умел, иначе не был бы он комиссаром. – А что касается вопроса, то
за людей, которых я не знаю, я бы ручаться не стал. А про вас я
знаю то, что нужно знать. Вот, например, Вы товарищ Волкова семь
раз обращались в военкомат с требованием отправить Вас на фронт, а
когда получили очередной отказ, пошли вместе с Вашими
одноклассницами Настей Федоренко и Ниной Кононовой работать
санитарками в госпиталь, где за короткий срок заслужили уважение
медицинского персонала и любовь раненых. Когда же с Вашим
одноклассником случилась беда, вы с Анастасией тут же бросились ему
на помощь и сделали все возможное и невозможное, чтобы вытащить его
из неприятностей. Не раздумывая о последствиях для себя. А просто
потому, что так считали правильным. И не останавливаясь перед
трудностями, дошли до меня и Народного комиссара внутренних дел
товарища Берии. Анастасия, вон, даже с караульным на Лубянке
подралась, - усмехнулся Лев Захарович. А девушки сидели, пылая
щеками от смущения, вызванного словами Мехлиса и
удивленно-восхищенными взглядами парней. – Или вот Николай. Он же
на фронт собрался бежать. Вещи приготовил, с людьми нужными
договорился, - теперь пришла очередь краснеть Литвинову, - но, так
же как и вы, случайно увидев, что с товарищем стряслась беда,
вместо фронта пошел в НКВД. Только вот повезло ему не так как вам.
Остались у нас еще в органах товарищи, которые зря занимают свое
место, а то и вовсе нам не товарищи, с этим еще разберется
Лаврентий Павлович. Правда, Николаю, чтобы принять такое решение
потребовалось время, но это простительно, ведь все его мысли были о
фронте и мести за отца. Так ведь?