— Прекратить! — раздался властный голос, принадлежавший на сей
раз не папаше Снофру.
Чьи-то сильные руки как котёнка сгребли Менну и оторвали от
лежавшего на спине воина, которого возничий лупил самозабвенно, не
замечая ничего вокруг. Возничий отлетел назад, сломав спиной
последнюю уцелевшую к этому времени скамью.
Этот же властный голос рявкнул два слова на языке шардана,
отчего Автолик втянул голову в плечи, а Сиванала застыл, как
истукан.
— Прекратить!
Один из «Храбрейших», тихонько подвывая, сидел на полу и потирал
вывихнутую руку. Остальные смотрели гиенами, которые только что
огребли ото львов. Сильно помятый Нибамен, кряхтя и держась за
челюсть, поднялся на ноги.
— Что, Нибамен, теперь-то понял, почему не ты был назван
«Носителем Щита», а эти пираты?
Менна выбрался из-под обломков скамьи и сел на задницу,
встретившись с суровым взглядом человека, пресёкшего драку.
Вздохнул.
— Тебе оказали великую честь, а ты всю семью позоришь, — злобно
прошипел Анхореотеф, сын Уннефера, Верховный Хранитель Покоя. Левая
рука Величайшего. Старший брат. Он был главой ири, Хранителей, что
стерегут покой государства и скрыто оберегают его от внешних и
внутренних врагов.
— Говорил я тебе, дошляешься по кабакам.
Анхореотеф полным презрения взглядом прошёлся по побитым
«Храбрейшим».
— Хороши, нечего сказать. На одного больше и так позорно
огребли.
Он посмотрел на шардана.
— А у вас верно память коротка? Или решили, что, если Величайший
так высоко оценил вас, так вы уже своего нечестивого бога за бороду
поймали? Или забыли, как стояли на коленях передо мной?
Повторить?
«Непослушные шардана, коих никто не мог одолеть, начиная с
вечности» под взглядом Верховного Хранители как-то даже в росте
немного уменьшились.
На груди Анхореотефа висело «золото храбрости», три золотых
мухи, полученные им два года назад. когда пираты, «нагло пришедшие
с середины моря на своих боевых ладьях» были отслежены и окружены в
тростниках. Его величество Усермаатра, да будет он жив, невредим,
здрав, «победоносно взял их, благодаря доблестной силе своей» и
привёл в Та-Кем. А особо поспособствовал тому Верховный Хранитель,
которому пришла в голову светлая мысль не лить кровь нечестивцев, а
использовать их.
Он позаботился о том, чтобы пленники, ставшие наёмниками, хорошо
затвердили, что без его участия их необрезанные детородные
причиндалы использовались бы писцами Величайшего для подсчёта
численности покойников.