Ощущение — будто меня в ванну с кислотой сунули. Жжение
усиливалось с каждой секундой. Казалось, плоть сползает с костей
лохмотьями. Глаза — туда тоже попала кровь бестии, кажется,
ослепли. По крайней мере, два огненных штыря, тянувшихся от глазных
яблок к мозгу, свидетельствовали именно об этом. Сам воздух
сделался ревущим пламенем, вдыхать его я после первой неудачной
попытки даже не пытался. Кричать, соответственно, тоже не мог.
Легкими, в смысле. Внутри-то себя я орал будь здоров!
Сколько времени длилась эта пытка, не знаю. Вряд ли долго, в
противном случае я бы попросту задохнулся. Да и лиса не дала бы мне
большую фору, особенно после того, как я располосовал ей бочину. Но
по субъективному времени прошло не меньше часа.
Когда я наконец смог протолкнуть сквозь горящее огнем горло
первый глоток воздуха (и он не спалил мне легкие к чертям),
выяснилось, что и глаза я не потерял. Пришлось, правда, сдирать с
кожи спекшуюся в коросту кровь. Сразу после этого я на русском
выматерился.
Я видел. Лучше чем раньше! Ночью! Каждое дерево, каждую
травинку, каждое чертово пятно крови, которых тут было довольно
много. А вот кого я не видел, так это гигантского лиса с черной
шерстью и девятью пышными хвостами.
Наскоро осмотрев себя, я убедился, что испытанная мною боль была
фантомной. Кровь оборотня не прожгла мою одежду, не изъела язвами
плоть, да и кости вроде остались целы. Кожа немного чесалась, но
это, я полагаю, было обычной реакцией на засыхающую кровь. Или
грязь, которую, катаясь, я собрал в изрядном количестве. Другими
словами, я был изгваздан так, что обычной стиркой не обойтись. Но —
жив! Насчет здоров вопросы имелись, но ответы на них искать сейчас
было явно несвоевременно.
На корточках я метнулся к мечу, который столкновением с лисой
отбросило на несколько шагов. Поднялся на ноги, приняв
оборонительную позицию. И осторожно двинулся по кругу поляны,
выискивая врага и готовясь отразить его атаку.
Никто, однако, нападать не собирался. Я успел совершить полный
круг по поляне и начал задумываться о том, что как-то надо отсюда
выбираться, как внутрь неровного круга деревьев вдруг выскочила
матриарх Аянь.
— Ах-ах, господин Вэнь! — произнесла она, стремительно
превращаясь из человекообразной лисы в женщину. — Вольные Лисы, кто
бы мог подумать, что мерзавка Фань пойдет на сговор с ними! Но вы
живы, хвала предкам! Как вам удалось выжить, господин Вэнь? Вы
убили Вольную?