Возможно, отдай путники имущество без борьбы, остались бы живы. Но случилось то, что случилось: дети осиротели. Подробностей Гай не помнил, лишь ужас и беспомощность охватывали его при попытке восстановить те события.
— Вижу только, — говорил мальчик, глотая надоедливый ком в горле и поспешно вытирая слёзы, — короб с нашим барахлишком в пыли, мама и папа лежат без движения, Лида мечется между ними, а нашу Зорьку уводят в сторону реки.
Жалость стиснула сердце шершавыми ладонями. Я не сразу заметила, что взяла мальчика за руку и поглаживала её в тщетной попытке утешить.
— Нас подвёз молочник, — продолжил рассказывать Гай. — Он как раз направлялся в трактир после утренней дойки.
— Хозяин приютил тебя и Лиду? — спросила я, проникаясь уважением к этому человеку, но юный собеседник хмыкнул и криво улыбнулся:
— Приютил, как же! В рабстве мы. Целыми днями работаем за кусок хлеба и каморку без окон на двоих. Я бы сбежал, но Лида не хочет.
Он вздрогнул от громкого стука в дверь и замолчал, плотно сомкнув губы. Получив позволение, Лида вошла в комнату и сердито взглянула на брата — слышала последние слова.
— Здравствуйте, госпожа, я принесла ваши вещи.
Она положила вычищенное дорожное платье на кресло в углу. Тут же пристроила кулёчек с выстиранным и выглаженным бельём. По комнате распространился аромат лавандового мыла. Гай вытянул руку из моих пальцев, встал с виноватым видом.
— Иди отсыпайся, пока тебя не хватились, — строго велела ему сестра. Когда мальчик шмыгнул за дверь, она объяснила: — Глаз всю ночь не смыкал.
— Спасибо! — воскликнула я. — Если бы не вы…
— Ограбили, да и всё, — хмуро заявила Лида, — у них договор с хозяином: здесь не убивают.
Игнорируя моё изумление, она направилась к выходу.
— Лида! Поможешь одеться?
Девочка вернулась:
— Да, госпожа.
Конечно, я бы справилась и без помощи, но не хотела вот так её отпустить. Покинув постель, я прошлась по комнате и замерла у окна, рассматривая двор. Автомобиля не увидела.
— Виконт уехал? — Я всё ещё надеялась, что Рэймон спрятался в каретном сарае или за углом дома.
— Кто? — недоумённо спросила девочка, занимаясь принадлежностями для умывания.
— Хм. Мой якобы брат.
— А… Да.
В груди у меня неприятно похолодело. Оставаться в трактире ещё на одну ночь было страшно, а отправляться в путь одной, даже если нанять экипаж — полным безумием, особенно после угроз грабителей.